Победил Александр Луговой

— Вы, Луговой, спортсмен, — говорил Лузгин, — молодой парень, командировка трудная. Вам легче. К тому же самбист. А на границе самбо — вероятно, не последнее дело. Потому вас и выбрали. Поезжайте. Напишите очерк о заставе. Точнее, о спорте на заставе. Найдете интересного парня-спортсмена — напишите о нем. Может, повезет — найдете материал, как спорт помогает пограничникам при задержании нарушителей. Но на конкретном примере. И совет: не спешите. Поживите, посмотрите, потом садитесь писать. Все. Счастливого пути.

Елисеич, к которому, как всегда, Александр отправился сразу же по выходе из редакторского кабинета, сказал так:

— Граница, старик, — это здорово! Материала наберешь на полжизни. Главное, гляди. А там есть на что глядеть. Пуще всего на людей. Представляешь, какой там народ, старик! Не то что мы с тобой, дохлятины.

— Ну, я-то... — пытался возразить Александр.

— Да нет, старик, ты тоже дохлятина. В космическом масштабе. Одним словом, давай. Командировочные получил?

— Получил.

— Тогда дай трояк до возвращения, тут, понимаешь, просчитался я маленько...

Елисеич частенько «маленько просчитывался», одалживал у всех по полтиннику, рублю, «трояку» (это был потолок), отдавать же всегда забывал. Но, когда сам получал гонорар, денег не жалел. Все уже давно усвоили, что Елисеич долгов не отдает, отдачи не требовали, а просто сами одалживали у него сумму долга, когда Елисеич бывал при деньгах. Он с готовностью лез в бумажник и радовался, что кого-то выручил. Ему и в голову не приходила мысль, что он просто возвращал одолженные ранее им самим деньги.

Перед отъездом, помимо редакционных, Александр выслушал еще множество напутствий.

Иван Васильевич рекомендовал взглянуть, не встретится ли какой-нибудь многообещающий самбист, посоветовал провести с пограничниками показательное выступление, рассказать о самбо.

Нина Павловна очень переживала. Она надавала «нашему Алику» бесчисленное количество столь же бесполезных, сколь и невыполнимых советов: чтоб не ходил без оружия, в одиночку, ночью, чтоб остерегался пограничных собак («они больше волкодавов и сильнее тигров»), чтоб был внимательным («а то еще похитят и утащат за границу») и т. д. и т. п.

Люсе было грустно. Александр уезжал надолго. Она притихла. Когда они гуляли, она сама брала его под руку и шла подолгу не произнося ни слова, лишь слушая возбужденную болтовню Александра (а скорей всего и не очень-то слушая, просто думая о своем.)

Настал час отъезда. Поезд уходил очень рано. Люся была в институте, и Александра никто не провожал.

Он вскочил в вагон чуть не в последнюю минуту и с наслаждением улегся на верхней полке. Окно залепил мокрый снег — первый снег в этом году, по радио передавали песни. И сейчас как раз подходящую к случаю:

Далеко, далеко, где кочуют туманы,
Где от легкого ветра колышется рожь...

Заложив руки за голову, Александр под монотонный перестук колес погрузился в размышления.

Здорово все-таки. Вот он, в общем-то, ничем не примечательный парень, ну сколько таких в стране? Тысячи, сотни тысяч, миллионы, наверное. А едет в вагоне, в уютном купе, в интереснейшую командировку. Почему? Потому что он студент Государственного университета! Будущий журналист. А что может быть увлекательней! Люди, города... Ведь когда-нибудь настанет день, и он так же вот, лежа на полке (или сидя в самолетном кресле), помчится в дальние края, чужие и свои. На Сахалин, на Алтай, на великие стройки и в молодые города... Или, например, в Японию. Это ему будет особенно интересно. Он же теперь в составе небольшой группы тренируется еще по дзю-до. Честно говоря, эта древняя японская борьба ему не очень нравилась. Уж очень она была какой-то надуманной, архаичной. Он чувствовал себя в ней, словно в костюме, из которого давно вырос (так же неудобно, кстати, как и в самом костюме дзюдоиста). Самбо было куда богаче. Но самбо не выходило за рамки всесоюзных соревнований, по дзю-до же можно было стать чемпионом Европы, мира, олимпийских игр. И этим еще выше поднять спортивную славу страны, то есть выполнить главный, по мнению Александра, долг каждого советского спортсмена. Надо только побольше тренироваться, поглубже изучать эту самую дзю-до. Черт с ним, в конце концов, с этим нелепым кимоно, с этими дурацкими поклонами, с этими не очень-то логичными, а порой просто непонятными правилами, если когда-нибудь он сможет привезти на Родину медаль чемпиона мира или Европы. А почему бы и нет? У него получается.

«Здорово все-таки у нас, — размышлял Александр, — чего хочешь можешь достигнуть, все зависит только от тебя самого. Значит, все дело в том, чтобы добиваться».

Он запишет такой очерк, что сам Лузгин ахнет! Это тебе не какая-то задрипанная фабричонка, какой-то Лукавый. Это настоящее дело — граница, настоящие люди!