Победить дракона на выборах (СИ)

Персифалю, Трактирщику и его жене достались неплохие места в нижнем ярусе, но с краю. Трактирщик представил Персифаля горожанам, сидящим рядом с ними, и они с Ангелой тут же присоединились к разговорам о милых житейских пустяках, таких, как дети, цены, и сплетни об общих знакомых. Периодически, когда им казалось, что Персифаль заскучал, они вовлекали его в беседу, спрашивая, что он думает по тому или иному вопросу.

Ближе к полудню начала заполняться платная ложа трибуны. Свои кресла заняли уже известные Персифалю три члена Городского Совета с женами и детьми, а так же еще несколько знатных жителей города, с которыми он не был знаком. По нарядам городской аристократии можно было предположить, что они в честь праздника надели все лучшее сразу. По-видимому, демонстрация своего богатства была одной из традиций Свободного Города. Затем и в драконьей ложе начали появляться гости. Сначала на трибуну под руки завели и усадили дряхлого старца.

- Это Очевидец, - прокомментировал трактирщик, - единственный свидетель Великой Потери Головы, который дожил до наших дней.

- А что случилось с остальными? - поинтересовался Персифаль.

- Умерли, конечно, ведь сегодня исполняется уже сто одиннадцать лет со дня тех событий.

- Сколько же ему тогда лет? - изумился Персифаль.

- Сколько ему лет, уже ни кто не помнит. Впрочем, и он сам давно позабыл дату своего рождения. Но гораздо важнее, что он помнит тот самый Великий День Потери Головы во всех мельчайших деталях. Сегодня вечером я пригласил его в трактир, и он, как обычно, снова расскажет нам, как все тогда случилось. Вы всё услышите из первых уст. Ну а вскоре, на параде, у вас будет возможность понаблюдать за спектаклем, в котором воспроизводятся те судьбоносные события и сравнить увиденное с повествованием Очевидца.

Следом за старцем в ложу вошли Епископ, Глашатай - Гимнописец и Начальник стражи, который два дня тому назад в сторожевой будке выписал Персифалью разрешение на вход в Город. С ними пришли и другие высокопоставленные городские чиновники, незнакомые Персифалю.

В это время где-то в отдалении зазвонили колокола собора, оповещая округу о том, что наступил полдень. Колокола других церквей и часы на башне замка тут же влились в общий перезвон.

- Где же Дракон? - спросил Персифаль. Ему натерпелось увидеть живого дракона гораздо больше, чем парад и праздник.

- Сейчас, сейчас он появится. Наш Дракон не любит никого ждать, поэтому заставляет всех ждать себя.

Шум на трибунах начал стихать, и вот уже над площадью повисла тишина. Лишь хлопанье полотнищ развивающихся на ветру трехцветных знамен, да всхлипы грудных младенцев, нарушали ее. Все взоры были устремлены на драконью трибуну.

Внезапно рев труб разорвал тишину, заполнив собой все пространство. Под этот оглушающий звук на Драконью трибуну вышли три человека: два мужчины средних лет и одна молодая женщина между ними. Горожане встретили их появление ликующими криками. Все повскакивали со своих мест. В воздух полетели цветы, шары, шляпки дам, детские игрушки и все, что кому попадалось под руку. Все происходящее и по звукам и по виду напоминало взрыв. Троица, вошедшая в драконью ложу, не спешила усаживаться. Двое мужчин, сдержанно помахивая руками, приветствовали горожан, а девушка отпускала воздушные поцелуи обеими руками во все стороны. Так продолжалось несколько минут, пока все трое разом не сели на трон с тремя высокими спинками сидений, приготовленный для них в центре ложи.

- Кто это? - удивленно спросил Персифаль, когда ликующий гул начал смолкать, и горожане снова заняли свои места.

- Как это кто? - еще более удивленно воскликнул Трактирщик, указывая в сторону ложи. - Это же наши Дракон и Принцесса.

- Как дракон? Я ожидал увидеть огромную ящерицу с крыльями, когтями и о двух головах! - расстроился Персифаль. Все произошедшее ему показалось каким-то фарсом.

- Что вы такое говорите, молодой человек, не дай вам бог увидеть Дракона в таком обличии, - замахал руками Трактирщик, словно отгоняя дурные мысли, как отгоняют назойливых мух. - В облике Дракона наш правитель предстает только в минуты опасности, перед лицом врагов. К добропорядочным подданным он является во вполне человеческом виде, чтобы беспричинно не наводить на нас ужас. И мы так привыкли к этому его виду, что уже больше видим в нем человеческого, нежели звериного. Каждая из голов выглядит, как человек. Иногда можно даже позабыть, что обе они растут на одном теле.