Победить тьму...

— Как бы то ни было, я всегда считал себя врачом, спасающим жизни. Смело вступающим в борьбу за жизнь и творящим чудеса. Я не думал о тех, кого мы не можем спасти. — Несколько минут они молчали. — Приближается война, Лиза. Я буду продолжать учиться, так как понадобятся врачи. Робби поступит в ВВС. А что ты будешь делать?

Она вздрогнула.

— Я хочу продолжать рисовать. Буду заниматься этим, пока хватит сил. В этом вся моя жизнь. Я не хочу делать ничего другого. — Она помолчала. — Думаю, мои захотят, чтобы я вернулась домой и помогла им на ферме.

— Назад в Уэльс?

Она кивнула.

— Но пока что войны еще нет, Адам. И возможно, не будет. Не исключено, что Гитлер передумает. — Она неистово затрясла головой. — Извини. Но я не могу смириться с мыслью, что он вмешивается в нашу жизнь. Я хочу, чтобы все оставалось как есть. Я хочу писать заходы солнца, цветы, счастье. Я не могу думать о войне и не буду.

Адам печально улыбнулся.

— У нас не останется выбора. В воздухе витает война. К тому же, — он кивнул, глядя на зачехленный мольберт, — ты никогда не рисуешь заходы солнца, цветы и счастье. Ты и не сумела бы.

Она разразилась смехом.

— Пожалуй, ты прав.

В первый раз они занялись любовью после того, как вместе сходили на концерт в Ашер-холл. Когда они шли по темнеющим улицам, он обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Лиза…

Она приложила к губам палец, чтобы заставить его замолчать, а затем нежно поцеловала его. Они поднялись по лестнице в ее студию, и она в полутьме подвела его к своей кровати.

Они вместе провели лето и к началу нового семестра были неразлучны. Лиза совсем не походила на Брид. Ее любовь была теплой. Несмотря на ее порой резкие манеры, он чувствовал себя с Лизой спокойно и надежно, будучи всегда желанным. Все мысли о доме и о несчастьях улетучились. Он нашел человека, которому мог доверить все свои страхи и надежды.

Все страхи, кроме одного.

Он вновь увидел Брид в начале нового учебного года в четверг на Саут-Бридж, и на этот раз он был уверен, что это была она.

Оставив Лизу в трамвае и быстро помахав ей рукой, он только что спрыгнул с тремя друзьями с факультета и с кипой книг в руках, закинув на плечо белый пиджак, и шел на лекцию по физике. Молодые люди смеялись, громко разговаривали, лавируя между трамваями и машинами, наклонив головы, чтобы противостоять холодному, неумолимому дождевому потоку. Стряхнув с глаз мокрые волосы, он увидел, что она смотрит на него с другой стороны улицы.

— А-дам… — Он заметил, как уголком рта она обозначила это слово, но, как и раньше, движение было оживленным, улица полна людей, и, когда он посмотрел вновь, ее уже не было.

То, что он сделал в следующий момент, не красило его. Вместо того, чтобы перейти на другую сторону и поискать ее, он нырнул за своими друзьями в «Старый четырехугольник» и возглавил бег, оставив далеко позади то место, где увидел ее.

Предъявив студенческий охраннику в цилиндре, Адам протиснулся на свое место в аудитории и обнаружил, что у него трясутся руки. Он внимательно посмотрел на них, с силой сжав их в кулаки. Что происходит с ним? Почему он так боится? Возможно, потому, что она напоминает ему о доме, который он хочет забыть? Или это вина, связанная с тем, что он так легко бросил ее и выбросил из головы? Как бы то ни было, он не хотел вновь видеться с ней. В конце концов, ее пребывание в Эдинбурге было бы совпадением, почти невероятным, чтобы в это можно было поверить. Возможно, это просто его воображение. Успокоившись, он принял удобное положение и стал внимательно слушать лекцию.

Лиза отошла от полотна и жевала кончик кисти. Она взглянула на часы и улыбнулась. Пора закругляться.

Стук в дверь раздался в самый нужный момент. Они с Адамом планировали отправиться на велосипедах в Королевский ботанический сад на пикник под лучами теплого осеннего солнца. Велосипеды явились новой идеей, заимствованной у ее друзей, катающихся на двухместном «моргане» с тремя колесами.

— Входи. Не заперто! — Она отжимала кисть в банке со скипидаром и не повернулась. — Через пару секунд я освобожусь, Адам. Сегодня утром я многое успела сделать. Как ты считаешь? — Она повернулась, жестом указывая на полотно, и осеклась. В дверях стояла странная девушка с длинными темными волосами. — Извините, — нахмурившись, произнесла озадаченная Лиза. — Я приняла вас за другого человека.

— Вы думали, я — А-дам? — Девушка вошла в студию и закрыла за собой дверь. На ней было длинное, ниже колен, платье из грубой ткани и пальто из мягкой шерсти, доходившее ей до пят. На плече висел тканый широкими стежками мешок. Ее взгляд был тверд как кремний.

— Кто вы? — Лиза опустила кисть и тряпку. У нее закололо в затылке. В этой странной девушке было нечто такое, что встревожило ее. Она незаметно придвинулась к столу и за спиной стала нащупывать нож, которым чистила дощечки для смешивания красок.

— Не важно, кто я. — Голос был удивительно бесцветным.

— Думаю, важно. Вы у меня в доме. Хотелось бы узнать, что вам нужно.

— Вы девушка А-дама. — Голос, хотя и был ровным, источал яд.