Победитель

– Несомненно, ты прочитала мою записку и заметку в газете, иначе тебя здесь не было бы.

– Да, прочитала, – спокойно подтвердила Лу-Энн.

– В таком случае, полагаю, очевидно, что нам нужно кое-что обсудить.

– Какого черта вы в это лезете? Вы тоже занимались торговлей наркотиками?

Улыбка на лице мужчины погасла, он отступил назад.

– Послушай…

– Я никого не убивала! – с жаром воскликнула Лу-Энн.

Романелло в тревоге огляделся вокруг.

– Ты хочешь, чтобы все здесь узнали о нашем деле?

Посмотрев на спешащих мимо прохожих, Лу-Энн решительно направилась к кафе. Романелло следовал за ней по пятам.

В зале они нашли свободную кабинку в глубине. Заказав кофе, Романелло вопросительно посмотрел на Лу-Энн.

– Тебя что-нибудь заинтересовало в меню? – учтиво спросил он.

– Ничего! – сверкнула глазами Лу-Энн.

Когда официантка удалилась, он повернулся к ней.

– Поскольку я прекрасно понимаю, что у тебя нет никакого желания затягивать этот разговор, перейдем прямо к делу.

– Как вас зовут?

– А что? – вздрогнул он.

– Просто придумайте какое-нибудь имя – похоже, так поступают все вокруг.

– О чем это ты… – Осекшись, он задумался. – Ну хорошо, зови меня Радугой.

– Радуга – ха, это что-то новенькое… Вы нисколько не похожи на все те радуги, какие я видела.

– Ну, тут ты ошибаешься. – У него в глазах появился блеск. – В конце каждой радуги есть горшок с золотом[1].

– И что с того? – Голос Лу-Энн оставался спокойным, однако взгляд стал тревожным.

– А то, Лу-Энн, что ты и есть мой горшок с золотом. В конце моей радуги.

Он развел руки в стороны. Женщина встала, собираясь уйти.

– Сядь! – Эти слова прозвучали неожиданно резко. Лу-Энн застыла, уставившись на мужчину напротив. – Сядь, если не хочешь провести остаток жизни за решеткой, а не в раю.

К нему вернулось спокойствие, он учтиво предложил ей вернуться на место. Лу-Энн нехотя повиновалась, глядя ему прямо в лицо.

– Я всегда плохо разбиралась в загадках, мистер Радуга, так что давайте вы прямо выложите, что вам нужно, черт побери, и мы покончим с этим.

Романелло ничего не ответил, поскольку вернулась официантка, принесшая ему кофе.

– Ты точно ничего не хочешь? На улице прохладно.

Ледяной взгляд Лу-Энн остановил его. Он подождал, когда официантка поставила на столик кофе и сливки и спросила, не желают ли они что-нибудь еще. После того как она удалилась, он наклонился через стол так, что его лицо оказалось всего в нескольких дюймах от лица Лу-Энн.

– Я побывал в вашем фургоне, Лу-Энн. Я видел трупы.

Она вздрогнула.

– Что вы там делали?

Он откинулся назад.

– Просто проходил мимо.

– Ты – мешок с дерьмом, и ты это знаешь!

– Возможно. Но главное то, что я видел, как ты подъехала к фургону в этой машине, той самой, которая на фото в газете. Видел, как ты на вокзале достала из детской переноски пачку денег. Видел, как ты кое-кому звонила из телефона-автомата.

– И что с того? Мне никому нельзя звонить?

– В фургоне были два трупа, Лу-Энн, и чертова куча наркотиков. Это твой фургон.

Лу-Энн прищурилась. Этот Радуга полицейский, который хочет вырвать у нее признание? Она неуютно заерзала.

– Понятия не имею, о чем вы говорите. Никаких трупов я в глаза не видела. Должно быть, вы видели, как из машины выходил кто-то другой. И кто сказал, что я не могу хранить деньги там, где мне нравится, черт возьми? – Сунув руку в карман, она достала вырезку из газеты. – Вот, заберите ее обратно и попробуйте напугать кого-нибудь другого!

Взяв вырезку, Романелло взглянул на нее и убрал в карман. Когда его рука показалась снова, Лу-Энн едва смогла сдержать дрожь, увидев окровавленный обрывок лифчика.

– Узнаёшь, Лу-Энн?

С огромным трудом ей удалось сохранить самообладание.

– Похоже на лифчик, испачканный какими-то пятнами. И что с того?

– Знаешь, я никак не думал, что ты отнесешься к этому так спокойно, – усмехнулся он. – Ты – тупая девчонка из глухой задницы. Я воображал, как ты рухнешь на колени, умоляя о пощаде.

– Прошу прощения за то, что не оправдала ваших ожиданий. А если вы еще хоть раз назовете меня тупой, я хорошенько тресну вас по заднице!

Его лицо сразу же стало жестким. Мужчина расстегнул молнию куртки, демонстрируя рукоятку пистолета.

– Меньше всего на свете, Лу-Энн, тебе сейчас нужно меня расстраивать, – тихо произнес он. – Расстроенный, я становлюсь очень неприятным. Больше того, откровенно жестоким.

Лу-Энн едва взглянула на оружие.

– Что вам от меня нужно?

Он застегнул куртку.

– Как я уже говорил, ты – мой горшок с золотом.

– У меня нет никаких денег, – быстро ответила она.

Он едва не рассмеялся вслух.

– Зачем ты приехала в Нью-Йорк, Лу-Энн? Готов поспорить, ты никогда раньше не выезжала за пределы своего забытого Богом округа. Почему ты отправилась именно в «Большое яблоко»? – Он насмешливо склонил голову набок, дожидаясь ответа.

Лу-Энн нервно потерла рукой неровную поверхность столика. Когда наконец заговорила, она старательно избегала смотреть мужчине в лицо.