Победитель не получит ничего

— Исключено, но если представить себе невероятное, то узнать меня будет практически невозможно. Во-первых, у меня не только другое имя, но и внешность, у меня будет выбрита голова, у меня будет борода. Я буду говорить на аварском, на чеченском, на арабском, если потребуется. В худшем случае кто-то может заметить неуловимое сходство между исламистом-фанатиком и каким-то русским, оставшимся в Петербурге. Так что если мне будут звонить домой, отвечай, что муж в данный момент занят или ушел в магазин. На работе секретарю велено переводить все звонки на тебя. Но, думаю, проверок не будет. Самое худшее, если позвонят в дверь и спросят меня. Но это только тогда, когда кто-то точно будет знать, что он — это я.

Вера заканчивала готовить завтрак, когда из ванной в халате вышел Володя. Он сел за стол, и тогда Вера сказала:

— Те, кто пытается руководить террористическим подпольем, вряд ли очень глупые люди.

— Я думаю, они подлые, но не глупые, — согласился Владимир.

— Если вдруг им кто-то скажет, что их эмиссар очень смахивает на одного питерского частного детектива, они просто обязаны проверить сообщение. Если они начнут звонить, а я каждый раз буду говорить, что ты вышел на утреннюю пробежку или в магазин, все сразу станет ясно. Не лучше ли подселить сюда какого-нибудь сотрудника, имеющего с тобой хоть какое-то сходство? Если кто из проверяющих увидит нас, возвращающихся домой под ручку или выходящих утром из квартиры, он сразу успокоится. Если он вдруг подойдет к твоему двойнику и обратится к нему, называя Владимиром, тот будет знать, как правильно ответить. Так ведь лучше?

— Именно это мне и предлагали, я обещал подумать.

— И потом, ты ведь будешь сам знать, когда встретишь кого-то из знакомых, и сможешь предупредить.

— Необязательно буду знать, что меня раскрыли. Так что предупредить не смогу. Может, у меня совсем не будет связи. И потом, я бы не хотел, чтобы здесь находился посторонний.

— А ты представь, что это мой телохранитель.

Глава четвертая

У них не было и двух дней для прощания. Володе оставили лишь одни сутки. День провели на работе, вернулись домой пораньше, рассчитывая растянуть последние часы, но очень быстро навалился вечер. Однако и он был испорчен. Без четверти семь в дверь позвонили.

— Не открывай, — прошептала Вера.

Но Владимир поднялся, натянул брюки и рубашку… А в дверь продолжали трезвонить. Так могла вести себя только Заморина. Ввалиться не как подруга, а как стихийное бедствие, разрушающее последние часы счастья.

— А вот и я! — закричала она с порога, протягивая Владимиру бутылку шампанского. — Простите, что не одна. Но мы просто мимо проходили.

Инна словно забыла, что она постоянно проходит и проезжает мимо, потому что живет почти в соседнем доме. Но сегодня она, очевидно, захотела продемонстрировать своего нового друга.

— Знакомьтесь, это Владик! — продолжала кричать она, выталкивая на середину прихожей крепкого молодого человека.

Сбросила шиншилловую шубку на руки Володе, снова закричала, как будто пришла в дом глухих:

— А вы что, не рады?!

— Рады, но только я в командировку уезжаю, — объяснил Владимир.

— Ну, вот мы тебя и проводим, — обрадовалась Заморина. — Далеко едешь?

— В Сибирь, а если точнее, то…

— Надолго?

— Как получится, может…

Но Инну уже не интересовал ответ, она кричала подруге:

— Бережная, ты где?! Накрывай на стол!

К разговору о командировке вернулись, когда уже открывали вторую бутылку, причем вернулся новый приятель Замориной.

— А что там, в Сибири, интересного? — спросил Владислав.

— Новый прииск открыли. Место глухое, месторождение богатое. Нужно организовать службу безопасности и обучить охрану. Вот и вызвали.

— Володя у нас частный детектив, — объяснила Заморина и напряглась. — Прииск — это где бриллианты добывают?

— Бриллианты добывают в ювелирных салонах, — объяснила Вера, — алмазы — в карьерах, а на приисках — золото.

— Тоже неплохо, — согласилась Заморина.

Гости пробыли недолго. Подруга словно куда-то спешила, а ее друг почти весь вечер молчал. Кроме вопроса о Сибири, он задал Володе еще один: не хочет ли он встретиться после командировки, чтобы расписать пулечку?

После ухода гостей муж посмотрел на Веру и спросил:

— Ну как тебе Владик?

— Мутный какой-то…

Ночью включился факс. Из него начала выползать бумажная полоса. Володя включил бра и протянул руку.

— Не надо, — попросила Вера, — не хочу, чтобы нам что-то мешало. Сегодня достаточно одной Инки.

Но Владимир уже читал текст сообщения. Прочитал и протянул лист бумаги Вере.

— Это из Киева, — пояснил он.

Вера взглянула на текст.