Победитель остается один

Именно там он понял все. Нет, он не остановится ни через месяц, ни через год, ни через десять лет. У них с Евой никогда не будет дома в сельской глуши, о котором они так мечтают, и детей. В ту ночь он спрашивал себя: «Почему?» – и находил только один ответ.

Путь к власти – это дорога с односторонним движением. Назад не повернуть. Он навсегда останется рабом своего давнего выбора, и если бы вправду осуществил свое намерение все бросить, немедленно вслед за тем впал бы в глубокую депрессию.

Почему же он выбрал этот путь? Из-за тягостных воспоминаний о войне и о том, каким был когда-то – юным, испуганным, исполняющим навязанный ему долг и вынужденным убивать? Из-за того, что никак не может забыть свою первую жертву – афганского крестьянина, появившегося на линии огня? Из-за тех многих и многих людей, которые сперва не верили ему, а потом насмехались над его убежденностью: будущее мира заключено в сотовой телефонной связи – когда он искал инвесторов для своего первого проекта? Из-за того, что поначалу ему пришлось иметь дело с мафией, которая через его фирму отмывала свои преступные деньги?

И ему удалось тогда вернуть долги, не прося об отсрочке и не поступаясь собой. Он сумел сохранить собственный свет, общаясь с темными личностями. Сумел понять, что война осталась в далеком прошлом и надо жить дальше. Сумел найти женщину своей жизни. Сумел работать в сфере, всегда его привлекавшей. Сумел разбогатеть – очень разбогатеть – и обезопасить свои капиталы на тот маловероятный случай, если коммунистический режим возьмет реванш: большая часть его денег находилась за границей. Он поддерживал связи со всеми политическими партиями. Он создал фонд, опекавший детей тех, кто погиб во время советского вторжения в Афганистан.

Но в ту ночь, сидя в одиночестве у окна кафе, откуда виднелись кремлевские башни, и зная, что может сидеть здесь хоть до утра – никто и слова ему не скажет, – он вдруг понял.

Понял, что то же самое происходит с его женой, которая постоянно колесит по свету, а если находится в Москве – приходит домой поздно и сразу бросается к компьютеру. Понял, что вопреки расхожему мнению большинства, абсолютное могущество оборачивается рабством. Тот, кто попал в этот мир, уже не хочет покидать его. За покоренной высотой открываются новые вершины. И всегда будет конкурент, которого надо одолеть. Вместе с еще двумя тысячами человек он входит в самый элитный клуб, члены которого собираются лишь раз в году – в швейцарском Давосе, на Мировом экономическом форуме. И все они – люди, наделенные огромным могуществом и деньгами – работают с утра до ночи, желая достичь еще больше и пройти еще дальше. И говорят они только об одном – о тенденциях рынка, котировках, состоянии акций. О деньгах, деньгах, деньгах. И работают они не потому, что нуждаются в чем-то, а потому, что сознают огромную ответственность перед своими правительствами, партнерами и сотнями тысяч служащих. Работают, ибо искренне считают, будто помогают миру. Что ж, может быть, так оно и есть, но за эту помощь мир взимает с них высокую плату – их собственные жизни.

И на следующий день Игорь сделал то, к чему раньше относился с презрительным недоумением: сочтя, что с ним творится что-то неладное, нашел психотерапевта. И доктор объяснил ему: он страдает недугом, довольно распространенным среди людей, выбившихся из общей массы, достигших чего-то такого, что превосходит возможности обычного, среднего человека. Оказалось, что он – «трудоголик», как с недавних пор стали во всем мире обозначать этот вид расстройства. Такие исступленно работающие люди, сказал доктор, стоит им отрешиться от проблем и вызовов, постоянно встающих перед их компанией, подвергаются риску тяжелой депрессии.

– Природа этого невроза пока не изучена, он связан с неуверенностью в себе, детскими страхами, нежеланием принимать действительность… Знаете, возникает зависимость ничуть не менее пагубная, чем от наркотиков. Но в отличие от наркомана, чья продуктивность убывает день ото дня, трудоголики весьма способствуют приращению национального богатства. А потому никто не заинтересован в том, чтобы помочь таким людям.

– Каковы же последствия?

– Я не стану их скрывать от вас, потому что вы для этого и ко мне обратились. Самое серьезное – это разрушение семейной жизни. В Японии, где это психическое расстройство проявляется чаще, чем где-либо еще, и приводит иногда к фатальному исходу, научились разными методами справляться с подобной одержимостью или хотя бы контролировать ее.

Игорь не помнил, чтобы за последние два года кто-то внушал ему большее уважение, чем этот усатый, очкастый человек, сидевший сейчас напротив.

– Значит, можно надеяться, что есть выход…

– Если трудоголик обращается к психотерапевту за помощью, он внутренне уже готов лечиться. Только один человек из тысячи отдает себе отчет в том, что нуждается в помощи…

– Мне нужна помощь. И у меня хватит денег, чтобы…