Победитель получает счет

– Я надеюсь, что меня не отправят в ад за то, что я плохо отозвалась о покойном? Ну посудите сами: дорогущий автомобиль Андрей ей подарил легко, ожерелье с бриллиантами, которое стоит, наверное, не меньше автомобиля, тоже. Одевал он свою жену просто умопомрачительно. А какую-то машину для мытья посуды купить не мог! А мы вот сразу купили, как только деньги появились. И вообще Кирилл меня всегда спрашивает, не нужно ли что-нибудь. Или просто деньги дает и говорит – покупай, что считаешь нужным. Он меня не контролирует в расходах. А у Андрея… Деньги Людмиле чуть ли не до копейки выдавал на продукты, отчитываться заставлял, да еще чтобы она на самый дешевый рынок за ними ходила. Да и автомобиль-то наверняка на него был оформлен! А все почему? Да потому – и это видно невооруженным глазом, – что и автомобиль, и драгоценности, и наряды все видят, а значит, могут лишний раз сказать: какой же молодец Андрей Окороков! А кто, кроме жены, увидит эту моечную машину? Значит, нечего на нее и тратиться, пусть сама трудится, не развалится. И так одни траты с ней! Наверняка Андрей так считал, наверняка!

Высказав все это, Лада снова покачала головой, вздохнула, выключила моечную машину и снова вернулась на свое место с таким невозмутимым видом, словно и не выплескивала сейчас свой гнев. Хотя надо заметить, что, несмотря на ее негативные слова в адрес Окорокова, произнесено все это было достаточно спокойным, размеренным тоном. Видимо, невозмутимость была семейной чертой этой пары, Лады и Кирилла.

Лариса к этому времени съела почти все пироги, что Лада положила на ее тарелку, ужасаясь собственному аппетиту: обычно она никогда так не налегала на еду. Затем она выпила чай и достала из сумочки сигареты, спросив Ладу, можно ли здесь курить. Получив разрешение, Лариса спросила:

– А вы с Караевскими близко знакомы, Лада?

– Да, весьма, – кивнула та. – Мы их знаем куда дольше, чем Андрея и Людмилу. Только вот с Еленой у меня дружба никогда не складывалась, а с Людой сложилась. Елена, она… своеобразная женщина.

– Я это уже заметила, – усмехнулась Лариса. – А ее муж?

– Толя? Ну Толя совсем другой человек, – махнула рукой Лада. – Он добрый, скромный такой, застенчивый… Иногда даже чересчур. И конечно, Елена здорово им помыкает, здорово. Совсем он себя с ней в тряпку превратил.

Лада прервалась на минутку, взглянула на опустошенную Ларисину тарелку и спросила:

– Может быть, вы еще хотите?

– Нет-нет, – испугалась Лариса. – Спасибо, я сыта.

Лада, кажется, приготовила много вкусных вещей для своей семьи. Впечатляющие запахи этих блюд так и витали в воздухе, соблазняя отведать очередное кушанье. Ларисе даже стало немного стыдно за то, что она, директор элитного ресторана, владеющая рецептами не пересчитать скольких блюд и великолепно умеющая их готовить, в последнее время кормит своих домашних деликатесами из «Чайки», приготовленными не ею самой, а их шеф-поваром. А Лада вот все успевает сама, даже при наличии троих детей.

«Да, но она же не работает, – мысленно оправдала себя Лариса. – Хотя… Мне не мешало бы все-таки вспомнить о своих кулинарных талантах, а то дойдет до того, что, кроме яичницы, я ничего не смогу приготовить».

Лада, однако, не поверила в вежливый отказ Ларисы и все-таки поставила перед нею тарелку с дымящимися варениками с вишней, политыми сметаной.

– Ешьте-ешьте, – подбодрила она ее, – а то, поди, мотаетесь целый день, поесть нормально некогда.

Лариса принялась возражать, что в ресторане она всегда имеет возможность прекрасно пообедать, но Лада возразила ей в ответ:

– Так то в ресторане, а сейчас вы убийство расследуете. Мне Людмила рассказала, что специально вас пригласила.

«А вот это, возможно, она сделала зря, – мысленно укорила Лариса бывшую однокурсницу. – Как говорится, дружба дружбой, а в таком деле лучше держать язык за зубами».

– Так что вы ешьте, – продолжала с улыбкой Лада. – Мы на обед еще и не так едим, несколько блюд – обязательно! А то что это такое – пару кусочков пирога съели!

«Боже мой! – подумала Лариса. – Неудивительно, что Лада при таких обильных трапезах перестала быть «тоненькой белокурой девочкой». Странно еще, что муж и дети сохранили стройность. Нет, как ни крути, а мне больше есть не стоит. Хватит! Не хватало еще самой превратиться в обжору и растолстеть до ста двадцати килограммов! Мне тогда можно будет соревноваться со Стасом Асташевским!»

Но аромат, исходивший от тарелки с варениками, уже вскружил голову владелице ресторана, и она, убедив себя, что в принципе не склонна к полноте и максимум, что ей грозит – это вес в шестьдесят пять килограммов, принялась за вареники.

Лада была такая уютная, «домашняя», неторопливая. С ней рядом Лариса чувствовала себя хорошо и спокойно. Да и сама обстановка в доме была такой, что не хотелось говорить о делах, особенно связанных с убийством. Но это было необходимо, не наедаться же Лариса сюда приехала, в конце концов. Поэтому, когда с варениками было покончено и женщины снова стали пить чай, Лариса вернулась к теме семьи Караевских.