Победитель страха

— Он там, — с тоской указал на дупло Чутьчутик.

— Но ведь дверь заколочена досками!

— Что правда, то правда.

— И поросла мхом.

— И это верно.

— Тогда...

— Не трави душу! Мы уже который год его не видим.

Странник огорчённо помотал головой, затем, исподлобья метнув взгляд на приятелей, поинтересовался:

— А библиотека? Она тоже под замком, что ли?

— Библиотека при нём.

Странник, похоже, испытал облегчение.

— Не беда! Я его выманю, — самоуверенно заявил он.

— Вряд ли тебе это удастся, — не скрывая сомнения, сказал Уборщик, которому всё больше не нравилось поведение нежданно-негаданно нагрянувшего бывшего дружка. Впрочем, причины своего недовольства он и сам, пожалуй, объяснить не смог бы.

Странник сложил ладони рупором и приставил к замшелой двери.

— Ау! — воскликнул он и повторил громче: — Ау-у! Есть там кто живой?

Из дупла послышался невнятный шорох, а затем — слабый дрожащий голосок.

— Нет никого. Здесь никто не живёт.

Обитатели Рощицы одобрительно кивнули, но Странник не сдавался, решив ковать железо, пока горячо.

— А этот «никто», который не живёт в необитаемом дупле, случаем, не мой ли давний закадычный друг?

Последовало продолжительное молчание, а затем неуверенный ответ:

— Не-ет. То есть да... Почём мне знать!

— Узнаю твой голос, дружище! А ты узнаешь меня?

— Разучился я понимать, что к чему.

Странник надрывался изо всех сил, пытаясь докричаться до сердца давнего друга. Надсаживая глотку, взывал к самым сокровенным воспоминаниям. Охрипшим голосом пересказывал вновь и вновь, как славно им было сидеть за одной партой, до чего здорово научились они лазать по деревьям, с каким удовольствием продирались сквозь заросли боярышника и терновника, собирая ягоды.

— Странник! — в слабеньком голоске прозвучала радость. — Бродил, бродил и прибрел обратно, к родному порогу?

— Ну наконец-то! — с довольным видом потёр руки скиталец. — Нельзя ли нам войти к тебе? А может, ты к нам выйдешь?

Ответа не последовало, и обитатели леса застыли в волнении: неужто покажется?

— Это действительно... ты? — робко пискнул затворник.

Тут уж приятели разразились дружным хором, убеждая недоверчивого Трусишку.

— Он! Точно он! Больше и быть некому! Можешь не сомневаться! Выходи, чего же ты ждёшь?

— Собираюсь с духом.

Наступило длительное молчание. Пылемёт в нетерпении грыз свои широкие ногти, Чутьчутик ковырял в носу, весьма напоминающем пилу.

— Фи! — одёрнул его Уборщик. — Не стыдно тебе?

— Ни чу-чуточки! — тряхнул головой Чутьчутик и продолжил своё занятие.

— Ну, как ты там? — не выдержал Странник. — Собрался с духом?

— Духу мало осталось, вот и приходится собирать по крохам-крупицам, — прошелестело в ответ.

Но вслед за тем раздались позвякивание, постукивание, пощёлкивание, словно вставлялись в скважины ключи, отпирались замки, отодвигались заржавелые засовы. И так — без края, без конца...

— Скрылся за семью печатями, — сострил Странник, по-прежнему во всю глотку.

— Не за семью, а за двенадцатью, — поправил его дребезжащий голос, и возня с запорами продолжилась. — Кроме того, здесь девять английских замков, семь задвижек и три сверхпрочные цепочки...

Владелец крепости не без гордости перечислял хитроумные устройства, и слышно было, как постепенно отпирались замки, снимались одна за другой цепочки, отодвигались засовы. И наконец поросшая мохом дверь начала со скрипом-скрежетом открываться...

Глава пятая,

в которой появляется из укрытия наш долгожданный главный герой. Впрочем, он тотчас убеждается, что в Роще ему больше места нет

При виде затворника, появления которого друзья ожидали с трепетом, они не смогли сдержать тяжких вздохов.

— Ох-ах!

— Ой-ой!

— Ай-ай!

— Фю-ить!

Последнее замечание принадлежало Страннику: он аж присвистнул от удивления, а между тем исходил весь свет и во время странствий много чего повидал. Однако такого жалостного зрелища, как Трусишка в его теперешнем виде, ему наблюдать не доводилось.

Лицо у бедняги было желтоватого... а может, серого оттенка? Ума не приложу, как бы поточнее выразиться. Но факт, что сам он, съёженный, скукоженный, морщинистый, усохший, кривой, скособоченный, тусклый, вялый, взъерошенный, всклокоченный, производил пугающее впечатление.

И это лишь на первый, беглый взгляд. А присмотревшись повнимательней, заметишь уйму мелких подробностей. К примеру, тёмные круги под глазами, потрескавшиеся губы. Грудь впалая, руки трясутся, и даже уши временами подрагивают.

Вот вам и главный герой, появившийся на сцене с некоторым опозданием. Было от чего прийти в отчаяние.

— Ох-хо-хо, — подвёл печальный итог Уборщик.

— Можешь не продолжать, — выдавил из себя Трусишка. — Сам знаю.

— И всё же... С чего бы это и почему?

— У страха глаза велики.

— Но ведь и... Мне тоже доводилось...

— Однако тебя Трусишкой не назовёшь. А я, как ни кинь, попал в их число.

С физиономии Странника не сходила кривая ухмылка.

— О, друг ты мой дорогой, единственный! Поди сюда! — он раскинул руки. — Дай мне обнять тебя!