Победитель турок

Стремление автора «Победителя турок» показать истории ческую роль народных масс, и в первую очередь крестьянства, закономерно вытекало из его идейно-политической позиции. Дарваш понимал, что избежать фашистской угрозы можно было, лишь став на путь всенародного сопротивления агрессору. Именно политической действительностью тридцатых годов нашего столетия порождены волнующие героев романа вопросы о справедливости крестьянского бунта и допустимости его в условиях нависшей над страной внешней опасности.

Борьбе крестьян Венгерского королевства против феодалов и католической церкви, распространению гусизма, как идеологического знамени бунтующих крестьянских масс, Дарваш отводит в своем романе важное место. В самом деле, начало и вся первая половина XV века были временем непрерывной, то проявлявшейся открыто в виде вооруженных выступлений, то скрытой крестьянской борьбы. Борьба эта была вызвана стремлением крепостного крестьянства воспротивиться резкому ухудшению своего положения. На протяжении нескольких десятилетий крестьяне лишились права менять место жительства, пользоваться угодьями, некогда принадлежавшими крестьянским общинам, обычным явлением стала купля-продажа крестьян, передача их по наследству. Не удивительно поэтому гусизм (особенно его радикальное направление — учение таборитов с его требованием социального и имущественного равенства, с отрицанием пышного католического культа) и был воспринят крестьянством Венгерского королев-» ства. Под влиянием гуситских походов в Венгрию, проповедей многочисленных местных священников-гуситов, из которых многие были питомцами Пражского университета, происходили ча-стые крестьянские восстания, особенно крупные в районах Северной Венгрии, Южном крае, Трансильвании, областях, населенных словаками. Инквизиторы, направленные в Венгрию папой и Бавельским собором, были бессильны остановить распространение гуситской ереси.

Задавленное нищетой, невежественное крестьянство, исполненное ненависти к своим угнетателям, все же оказалось способным встать на защиту общенациональных интересов и подняться походом против турок. Именно народное, преимущественно крестьянское, ополчение решило в конечном счете судьбу блестящих побед Хуняди в 1443 и 1456 годах, когда венгерские магнаты отказали ему в военной поддержке.

Пожалуй, наиболее сильная сторона романа «Победитель турок» — многочисленные и каждый раз неповторимо своеобразные массовые сцены. Толпа у Дарваша не безлика — она многолика, ибо состоит из колоритных, хотя и скупо очерченных индивидуумов; отдельные судьбы захватывают читателя сами по себе, но в то же время являются емким обобщением, из которого вырисовывается живой портрет целого социального слоя.

Таковы же и исторические персонажи, густо населяющие роман. Страницы давно минувшей истории Венгрии и Европы XV века оживают под пером Дарваша; известные по сухим свидетельствам хроник деяния, поступки и проступки тогдашних вершителей народных судеб приобретают яркую и достоверную психологическую окраску, находят четкое социально-историческое обоснование.

Со времени опубликования романа «Победитель турок» (выдержавшего на родине писателя уже пять изданий) Дарваш прошел большой и сложный путь — вместе со своею страной. Им написано много: среди произведений последнего двадцатипятилетия, минувшего со дня освобождения Венгрии от фашизма, — романы, новеллы, пьесы, сценарии, статьи, очерки; некоторые из них хорошо известны советскому читателю, например пьеса «Небо в копоти» (1959), роман «Пьяный дождь» (1963) и другие. Дарваш, в течение многих лет неизменно избираемый на пост председателя Союза венгерских писателей, по праву может быть назван одним из самых популярных писателей в стране. Однако как ни разносторонне и выразительно его творчество последних лет, — не ушли в прошлое, не стали лишь документом истории литературы произведения, вышедшие из-под его пера и три-четыре десятилетия назад. Роман «Победитель турок» — достаточно убедительный пример этому.

А. Ястребицкая

Победитель турок

1

еперь не узнать, как возникло среди крепостных начиненное взрывом волнение, о котором накануне не было ни слуху ни духу, — и вот сегодня оно уже готово вылиться в самые решительные действия. Неужто и вправду причиной послужило предсказание злобной старухи Башки, как твердили люди, когда их притянули к ответу? Но ведь старуха и раньше упорно пророчила войну, мор и конец света, однако же люди не бунтовали, они ожидали свершения ее пророчеств разве что с молитвами да жалобными стонами и, как подарку, радовались, если предсказание не сбывалось… Что ж теперь слова ее возымели вдруг такую силу? Похоже было на то, что старая ведьма околдовала людей.