Победителей не судят

Нынешний император, представлявший старший клан «Александровичей», подгрести под единоличную власть всю вооруженную силу империи не мог чисто физически. А потому последние полвека на все ключевые посты в армии и на флоте по традиции исключительно расставлялись одни только родичи. Гвардейские мятежи, которые в течение целого века, со дня смерти Петра I и первого дня воцарения Николая I, сотрясали империю, многому научили Семью. Сейчас все члены Дома прекрасно понимали необходимость общего сплочения именно вот в такие кризисные моменты — 14 декабря 1825 года хорошо запомнилось, как и мятеж Черниговского полка под Васильковым в январе 1826 года.

Но понимать и действовать совсем разные понятия!

Потомки бояр Романовых, в жилах которых сейчас текла исключительно немецко-датская кровь, уже не имеющая никакого отношения к русскому происхождению, прекрасно понимали всю свою «худородность» рядом с потомками легендарного Рюрика, которых заставили служить себе разными способами. Тут все в ход шло — или подачками и вотчинами, как делал царь Михаил, а вот его сынАлексей Михайлович, по прозвищу «Тишайший», уже чаще прибегал к плахе и виселицам, недаром период его правления назвали «бунташным». Какая тут «тишина» — на Украине пылала Хмельничнина, на Волге гуляли разинцы с «прелестными письмами», самозванцы шли косяками, как гуси на реке, а про московские «соляный» и «медный» бунты в России только глухонемые не ведали. Но вполне могли о том догадываться, несмотря на все старания палачей Разбойного приказа, и подьячих царского Приказа Тайных Дел.

Вот такое нелепое было у «тишайшего царя, божьего Алексея» прозвище на первый взгляд. Но это только если не знать про правление его сына и наследника Петра Алексеевича. По поводу происхождения будущего первого императора среди родовитых бояр ходили гнусные слухи, которые даже плахами с виселицами унять было невозможно. Вот только позорное клеймо «кровосмешения» так и осталось на всей фамилии Нарышкиных, ну еще на князьях Козловских, чей прародитель вообще стал «гнусно прославленным». Так что потомки этих двух фамилий выше полковника никогда не поднимались в «Табели о рангах» — вековые традиции, что тут скажешь.

Гвардию удалось унять картечью на Сенатской площади, дав наглядный и показательный урок, вот только это не остановило пересудов знати на тему «царь ведь не настоящий». Аристократы продолжали биться о заклад, гадая, кто явился настоящим отцом императора Павла Петровича — то ли герой войны с пруссаками генерал Чернышев, или смазливый поляк Понятовский, либо красавец Сергей Салтыков, которого отправили вечным посланником в европейские страны.

Дыма без огня не бывает!

И одно дело для русских дворян служить природным царям, и совсем иное, по отзыву героя войны 1812 года генерала Алексея Петровича Ермолова — салтыковским ублюдкам!

Взошедший на престол император Николай Павлович унял дворянскую вольницу, выдвинул на первую роль служилую бюрократию. Скромное чиновничество со временем выдавило из власти блестящую аристократию, а ее могущество добил манифест императора Александра Николаевича от 19 февраля 1861 года, отменивший крепостное право. И надо же такому случиться — ровно через двадцать лет после этого «царя-освободителя» взорвали бомбой на Екатерининском канале.

Сейчас Романовы плотной толпою окружили трон, не давая к нему никому со стороны близко подойти — будущих фаворитов пытались удавить еще на подходе. Ибо защитить государственную казну от посягательств со стороны дело святое!

На дворе не времена императрицы Екатерины, умной и беспринципной немки, что осыпала своих многочисленных фаворитов золотом и алмазами, даровала им вотчины и дворцы!

Не повторится больше такое — в семье должные выводы сделали!

И все изюминка в том, что великие князья стояли над законом, которому были неподсудны — все Романовы прекрасно понимали, что стоит одного из них посадить на скамью подсудимых, как репутация Дома, и без того подмоченная, будет выглядеть совсем скверно. И если случалось что-то из ряда вон выходящее, то судили тихо и негласно, в семейном кругу, так сказать, одно дело Искандера чего стоит. Действительно некрасиво получилось — воспользоваться государственной казной обыденное занятие для членов Дома, какие тут кражи или вульгарное казнокрадство, если деньги берутся из собственной вотчины. Но вот воровать у своих родичей бриллианты как-то не принято, совсем дурно пахнет от такого занятия.