Победителей не судят (СИ)

Третьим состязанием была рукопашная схватка. Отделения сражались друг с другом тренировочными деревянными мечами. Полковник и капитан судили эти бои. И вот здесь уже третье отделение себя проявило во всей красе. Бастарны легко победили в рукопашной второе отделение и группу поддержки. Первое отделение держалось дольше, но под натиском варваров вынуждено было признать своё поражение. Эолай при этом получил по голове тяжёлым деревянным мечом и выпал на какое-то время из реальности. Потом он с уважением рассмотрел большую вмятину на своём шлеме и прикинул, что такой удар настоящим мечом разрубил бы его шлем вместе с головой. Мечи кстати у бойцов отряда были отличные. Длинные, прямые, обоюдоострые клинки, выполненные по галльской технологии, пришлись по душе практически всем воинам. Ими одинаково удобно было, как колоть, так и рубить противника во время рукопашной. Только македонцы, привыкшие к коротким мечам фагангитов, первое время ворчали, но потом и они признали превосходство данного оружия над греческими образцами.

Последним было состязание на меткость между одиночными стрелками. От каждого отделения выбирался один стрелок. Потом они три раза стреляли по ростовым мишеням, находящимся в двухстах пятидесяти шагах от них. Стрелок, набравший большее количество очков, становился победителем. От первого отделения сержант Леонид, немного подумав, выставил Эолая. Когда он выходил на рубеж для стрельбы, то сильно волновался. Он боялся подвести своих товарищей. Однако, взглянув в глаза полковника Александра, он тут же успокоился и преисполнился уверенности в своей победе. Движения стали чёткими и быстрыми. Он быстро зарядил арбалет, навёл его на мишень и выстрелил, задержав дыхание. Первое попадание — в голову, второе — в голову и третье тоже туда же.

— Девять очков! — ликовал спартанец, глядя на полковника. Александр похвалил его за отличную стрельбу. При этом это прозвучало, так, будто он совсем не сомневался в способности Эолая попасть в цель. Следующие стрелки не смогли превысить его результат. Только македонец Трифон из второго отделения заставил Эолая поволноваться, выбив восемь очков.

Наконец полковник построил отряд и объявил об окончании состязаний. Были названы победители и вручены призы. Бойцы второго и третьего отделений получили денежную премию в размере недельного жалования. Первое отделение получило такую же денежную премию и увольнительную[39] в город. Скифы так же получили деньги и возможность посетить город. Затем полковник Александр вызвал из строя Эолая и вручил ему приз за отличную стрельбу. Это был превосходный кинжал в богато украшенных серебром ножнах и с серебряной инкрустацией на рукояти.

— Бей точно в цель и никогда не промахивайся, — произнёс полковник, протягивая кинжал, Эолаю.

Получив такой приз и видя одобрительные взгляды товарищей, Эолай понял, что пойдёт за своим командиром хоть на край света, хоть в Тартар. Потом полковник кратко поблагодарил воинов за службу и сказал, что сегодня больше занятий не будет. Остаток дня бойцы провели, занимаясь ремонтом и подгонкой снаряжения, поврежденного в рукопашных схватках.

* * *

Вечером они все посетили отрядную баню, которая здорово отличалась от привычных греческих бань. Она располагалась в большом деревянном сарае из толстых брёвен, который раньше был амбаром. Там было помещение с несколькими большими бронзовыми ваннами, а в другой комнате находилась «парная». Так её называл полковник. Когда три недели назад Эолай в первый раз попал в «парную», то он не смог там долго находиться и быстро выскочил оттуда, хватая ртом воздух. Однако после нескольких сеансов помывки Эолай привык к обжигающему пару и горячим дубовым веникам, которыми парящиеся хлестали друг друга. Ему нравилось ощущение, когда его разгоряченное паром тело ныряло в ванну с прохладной водой. Это было настоящее блаженство.

Счастливчики, которые завтра отправлялись в город, обсуждали, как они оторвутся на всю катушку. Деньги у них были. Им выдали плату за три прошедшие недели плюс премия. Эолай тоже немного помечтал о гетерах, которых он завтра осчастливит своим появлением. Женщины у него не было вот уже четыре месяца, но завтра он повеселится от души. С такими радостными мыслями он и заснул после вечернего отбоя.

* * *

Утром в отряде царила уже ставшая привычной суета. Бойцы, получившие вчера увольнительные, готовились к выходу в город. Они утюжили свою одежду, брились и драили бронзовые бляхи на своих поясах. Сане тоже передалось радостное возбуждение его воинов. Он наблюдал как солдаты, остающиеся в лагере отряда, переговариваются с теми, кто отправлялся сегодня в город. Они шутили и желали тем хорошего отдыха. И всё это без тени зависти или недовольства. За три недели эта толпа чумазых, полуголодных рабов превратилась во вполне сплочённое подразделение. Громов с радостью видел, что бойцы ощущают себя частью семьи, которой стал для них отряд.