Победителей не судят (СИ)

— А время у нас было для предметного разговора раньше?! Я в войсках, ты чаще на кораблях, да дела наместника тебя не на шутку пригибали вплоть до середины сентября. А там эскадру покойного Фелькерзама встречать нужно было — почти месяц ты в море провел, — парировал Фок, и адмирал несколько смущенно закряхтел, как старик. Впрочем, старцами они и были, с учетом местных реалий, раз пошел седьмой десяток.

— Ты прав — война проклятая не дает никак сосредоточиться! А теперь поздно — я уже не наместник!

— Так вернут тебе вскоре эту должность, и еще хорошо попросят, чтобы ты обратно ее взял, — усмехнулся Фок, но глаза его оставались серьезными. Генерал сделал короткую паузу, прикурил папиросу.

— Я без всяких шуток, Евгений Иванович. Цыси не на шутку озадачила судьба ее народа, которого просто не станет, а пройдет всего лишь столетие. Вот так, был народ и все, амба — исчез народ, как и многие другие, что тысячелетиями соприкасались с Поднебесной.

— Надо же — а я об этом и не думал, — удивился наместник, — и куда манджуры денутся?! Вырежут их что ли?!

— Все гораздо проще, Евгений Иванович, они китайцами станут. А как процесс будет происходить, об этом я Цыси и рассказал достаточно откровенно — нужды врать не было, да и распознает она ложь, сама лицемерить умеет, и кому угодно сто очков вперед в этом деле даст.

— И как все происходить будет?

— Очень просто — сейчас в Маньчжурии 19 миллионов населения, из них десять собственно маньчжуры, восемь ханьцы, то есть китайцы, и на миллиончик всяких прочих народностей, но большей частью корейцы — их по обоим берегам Ялу много проживает. Так вот — в 1932 году японцы оккупируют всю Маньчжурию и провозгласят здесь марионеточное государство с последним императором во главе.

— Ты говорил о том, припоминаю — «Маньчжоу-Го», а императора Пу И еще в утробе матери нет.

— Хорошо, что ты это запомнил. Так вот — к этому времени население Маньчжурии удвоится, но китайцев станет не восемь миллионов, а двадцать пять, а к 1945 году, когда «Маньчжоу-Го» ликвидируют, то в нем на то время проживало пятьдесят миллионов населения, и лишь одна пятая часть являлась по происхождению маньчжурами.

— Слушай, а ведь все верно, — Алексеев задумался, уцепив пальцами бороду. — Как только по инициативе Витте КВЖД стали строить, тут кругом одни манджуры были, а сейчас от китайцев не протолкнуться — за семь лет народа вдвое прибавилось.

— Это и называется «ползучая экспансия», — усмехнулся Фок. — И как только ханьцев становится в два-три раза больше, все вокруг в китайцев потихоньку прекращаются. За исключением тех народов, у которых иная религия и культура, основанная на другой письменности. Я говорю о восточном Туркестане, где уйгуры проживают. И в Кашгарии, которую «Семиградъем» еще именуют — дунгане, те же китайцы, но давно ислам принявшие. Тибет есть с его народами — там центр буддизма. Вот три «больные точки» в моем времени возрожденной Поднебесной империи, пусть и в новом обличье и под красным знаменем.

— Так, понятно, — Алексеев задумался, отпил чая, действительно чая — в нем коньяка было совсем немного, так, для аромата подлито. — Ты предлагаешь создать четвертую «болевую точку», так сказать?

— Нет, — усмехнулся Фок. — Цыси хочет отделить Маньчжурию от Китая и стать императрицей в двух империях. И каждая будет существовать по отдельности друг от друга. И особенно враждебно будут настроены после Синхайской революции 1911 года, когда начнется взаимное истребление. А мы этому разделению должны поспособствовать!

Фок выложил первую деталь состоявшейся «беседы» — неважно как Цыси именовали в газетах и разговорах европейцы, но ума, хитрости и коварства ей было не занимать. И когда эта женщина осознала, что ее народа просто не останется, он целиком и полностью «растворится» в китайцах, потеряв свою самобытность, то сидящая перед ним старуха исчезла. Появилась властная императрица, которая не остановится не перед каким преступлением, и кровь начнет лить не раздумывая.

И это правильно — если правитель озабочен своей репутацией в глазах «цивилизованного сообщества», как «милосердного и гуманного властителя», то и он сам, и его страна обречена. Европейцы моментально организуют «пятую колонну», развратят чиновников госаппарата, расплодят коррупцию. И начнут властвовать, аккуратно подгребая себе все богатства земель, на которые они свои глаза и руки положили. Очень действенный и отработанный механизм, именуемый колонизацией.