Победители

Опутанная водорослями сферическая кабина впервые за пять лет осветилась солнечными лучами.

— Не теряйте времени, идите, — нетерпеливо скомандовал Домграф-Швач.

Портбейн и Лануар по уже затвердевшей тропе, только что сработанной «жуками», подошли к кабине управления. Их электрические фонари высветили внутренние перегородки кабины, приборные панели, покрытые ржавчиной и грязью. Под ногами в мутных лужах копошились многочисленные ужи.

Изнутри кабина управления являла собой картину полного разрушения. Лануар, шедший первым, сделал нетерпеливый жест Портбейну, следовавшему за ним.

— Осмотри панель управления и приборы. Ты же — инженер.

Портбейн пристроил фонарь на куче ржавого искореженного металла и, пробираясь через чавкающую жижу, подошел к панели управления, которая представляла из себя спекшуюся массу оплавленных приборов и обрывков проводов. Портбейн, присев на корточки, сорвал ближайшие к нему насквозь проржавевшие щитки.

Лануар, открыв дверцы шкафа, извлек видеопленки и аудиокассеты, упакованные в металлические коробки. Сгорая от нетерпения, он сорвал крышку одной из коробок и прочел в ярком свете фонарика хорошо сохранившуюся надпись.

— Это запись о пассажирах, находившихся на борту корабля! — крикнул он. — Теперь я смогу доказать, что никого, кроме нас, на борту корабля не было!

В искореженном люке появился О'Киф.

— Как дела?

Лануар, не отвечая, протиснулся мимо него наружу, спрыгнул на опорные балки и, опустив на них коробку с пленками, вернулся в полузатопленную кабину.

— Что там с панелью управления? — спросил он Портбейна.

— Странно, — пробормотал инженер, игнорируя обращенный к нему вопрос.

— Что там странного? — крикнул снаружи Тейт. — Слишком много разрушено?

— Здесь масса проводов и реле. Повсюду контрольные приборы. Но управлять всем этим невозможно.

К нему пробрался Лануар.

— Не может быть!

— Чтобы получить доступ к рычагам управления, нужно снять все эти щитки — практически разобрать блок управления. Сидеть в кабине и управлять кораблем отсюда было невозможно.

— Может, это вовсе и не кабина управления? — предположил Фишер.

— Нет, вот механизм управления штурвалом — в этом нет никакого сомнения, — Портбейн указал на обгоревший электронный блок, — но перед нами — замкнутая система. Я уверен, что корабль управлялся автоматически.

Они переглянулись.

— Значит, мы были пленниками! — воскликнул Тейт.

— Чьими пленниками? — испуганно спросил Фишер.

— Землян, конечно! — ответил Тейт.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Фишер. — Ведь это мы подготовили полет, не так ли? Мы похитили корабль и организовали побег с Га-нимеда.

— Давайте прослушаем пленки, — предложил Портбейн Лануару, — может, тогда что-нибудь прояснится.

* * *

Даниэльс выключил магнитофон и посмотрел на собравшихся в зале.

— Вы убедились, — сказал он, — что это был космический госпиталь. На нем не было экипажа. Корабль управлялся при помощи контрольного луча с Юпитера. Он пролетел через всю звездную систему и где-то неподалеку от нашей планеты из-за неполадок в системе защиты столкнулся с каким-то космическим обломком, который пробил силовой экран, после чего потерявший управление корабль упал на Бетельгейзе II.

— А. если бы этого не случилось, — спросил Домграф-Швач.

— Ну, тогда бы мы очутились в главном госпитале на планете Фомальгаут IV.

— Я предлагаю прослушать запись еще раз, — сказал Тейт.

Даниэльс нажал на кнопку, послышалось потрескивание динамика, а затем человеческий голос отчетливо произнес:

«Работая с этими пациентами, нужно постоянно учитывать разницу между параноидальными симптомами и симптомами других психических заболеваний. У параноика сохраняется формальная логика мышления и, следовательно, индивидуальность. За пределами своей бредовой идеи больной не проявляет никаких психических отклонений. Он рационально мыслит, сохраняет трудоспособность. Внешне его поведение выглядит вполне нормальным. Параноик в состоянии превосходно, даже блестяще, исполнять свои обязанности, правда, при условии, что они не пересекаются с комплексами его заболевания. С ним можно вести диалог, он может дать оценку своим поступкам, осознает свое окружение.

Параноика от всех остальных душевнобольных отличает та особенность, что он остается активно ориентированным на внешний мир. От так называемых нормальных людей он отличается тем, что явно не соответствующие действительности представления фиксируются в его сознании как абсолютные истины и не поддаются исправлению ни опытом, ни убеждением. На основе этих представлений больной создает очень развитую, подчас поразительно сложную систему мышления, логически выстроенную и вполне соответствующую закрепившимся у него ложным поступкам».

Дрожащим от волнения голосом Даниэльс пояснил:

— Эти пленки предназначались для персонала госпиталя на Фомальгауте IV. Они были спрятаны в стенном шкафу кабины управления кораблем. Сама кабина управления была полностью изолирована от остальных помещений космического корабля. Войти в нее никто из пассажиров, то есть — нас, не мог.