Победители

Коломиец прописался в Краснодаре, у тещи. В ожидании квартиры жили в селе Михайловском, в старом отцовском доме, который требовал капитального ремонта: нижние венцы подгнили, угловые столбы шатались, кровля прохудилась. Денег на восстановление хозяйства не было: надо было учить детей. Да и навыки, и хватку сельского мужика Валентин растерял. Дело к старости, работу по специальности, которую приобрел в армии, в сельской местности не найдешь. В райкоме в основном молодежь. К тому же сердечко стало пошаливать. Надо искать работу понадежнее и поспокойнее. Супруга успела окончить аспирантуру, защититься. Приложить знания в Михайловском негде. Определилась с работой в городе – взяли в политехнический институт, на кафедру высшей математики. Валентин устроился на работу в краевой партийный архив, заместителем начальника отдела.

9 мая 1975 года в честь 30-летия Победы собрались ветераны Великой Отечественной войны. Из сабельной сотни Северского района осталось 12 человек, 64 казака погибли, 17 из старшего поколения умерли от ран и болезней. Остальные уехали в город или разбежались по России.

На встрече родилась идея создать музей Великой Отечественной войны, а в нем стенд о сабельной сотне. Пантелей Груша предложил: «Было бы, казаки, здорово, если бы собрались все ветераны корпуса». Долго судили- рядили, кому это дело поручить. Гаврила не выдержал: «Что бунтуете, лучше, чем Валька, никто не сделает! Он в архиве, у него списки и адреса, по долгу службы и исполнит. А мы от имени ветеранов Северского района обратимся в краевой Совет ветеранов, чтобы утвердили его в этом деле официально и оказали надлежащую помощь». На том и порешили. Работа закипела. Был создан музей 4-го гвардейского Кубанского казачьего орденов Ленина, Красного Знамени, Суворова и Кутузова кавалерийского корпуса в станице Пашковской – в школе № 60, в станице Елизаветинской – в школе № 73.

9 мая 1980 года в честь 35-летия Победы собралось более двухсот человек – ветеранов корпуса. Избрали комитет, обратились к краевым властям. Наладилась организационная работа.

На 40-летие Победы съехалось более полутора тысяч человек. Было решено отныне праздновать день рождения 4-го Кубанского корпуса в день, когда в 1942 году произошло сражение под Кущевской, – 2 августа.

Почти 30 лет является Валентин Гаврилович Коломиец председателем Совета ветеранов 4-го Кубанского казачьего корпуса. Радует его работа, но и огорчает: с каждым годом меньше и меньше остается участников сражения под Кущевской.

Герой Днепра

Посвящается офицерам и солдатам второй батареи 419-го отдельного истребительного противотанкового дивизиона 203-й стрелковой дивизии

Босоногое детство

Мать умирала медленно, тихо. Маленький Коля, стоя у края деревянной кровати, постоянно тормошил мать, гладил холодную руку, плача, просил: «Не засыпай, маменька, не оставляй нас, плохо будет без тебя». Младшая сестренка Тося сидела у изголовья, заглядывала в ярко-голубые полузакрытые глаза, кулачками растирала по щекам катившиеся бусинки слез.

Глаза матери еще жили, смотрели на детей с тоской, но в них была уже и отрешенность…

После похорон дом опустел. Тося сидела в уголке за печкой, всхлипывая, звала: «Мамочка, где ты, почему долго не приходишь?» Коля прятал за пазухой фотографию матери, украдкой вытаскивал и целовал. Спал в обнимку с большим шерстяным платком, в котором мать зимой ходила во дворе, управляясь по хозяйству. По ночам видел сны, как, ухватившись за руки, бегут они втроем по весеннему зеленому лугу, утопающему в ярких цветах купавицы, взлетают к облакам, и мама растворяется в небе…

Дети были малы, за ними нужен был досмотр.

Через полгода отец привел в дом женщину из соседней деревни, старую деву, не знавшую материнства. Марфа беспрестанно понукала детей, зачастую давала тычки. Отец не заступался за детей, не ссорился с Марфой, боялся, что она покинет семью. За ужином, покрикивая на детей, Марфа грозилась: «Брошу, надоело. За какие грехи Бог дал мне такое испытание: кормить, одевать, обстирывать этакую ораву». Отец молчал, только крепче сжимал край столешницы, да с такой силой, что стол начинал потрескивать. Голубые глаза отца становились сталистыми.

Заводила

Домики села Беленка рассыпались по крутому берегу Большого Иргиза – притока Волги. Село считалось зажиточным, но Николай Терентьевич Давыдов никак не мог выбраться из нужды. Когда стали образовываться колхозы, одним из первых вступил в колхоз, затем в партию. Времени на воспитание детей не оставалось. От восхода до заката отец пропадал в поле. Колхоз все крепче вставал на ноги. Николая Терентьевича сначала поставили звеньевым, затем бригадиром.