Победители и побежденные

— Сам знаешь, мама очень плоха, почти не встает. Она понимает, что дни ее сочтены, и не возражает, чтобы я привел в дом новую хозяйку.

Вскоре, когда Тёма зашел к ним в Кривоколенный, он застал там черненькую симпатичную женщину, хлопотавшую на кухне. Она была моложе дяди Ильи и у нее уже заметно выпирал животик. Вместо свадьбы был устроен семейный ужин. Собралась вся их родня, и даже баба Ада поднялась с постели, чтобы выпить рюмочку за счастье молодых. Но протянула после этого недолго. Проводить ее в последний путь Тёме не довелось. Он был в дальней командировке уже в качестве работника Быковского авиаремонтного завода.

* * *

Тёма был зачислен на Быковский завод старшим мастером ОТК по ремонту транспортного биплана Ан-2, и ему тут же поручили расследовать рекламации, предъявленные эксплуатационными службами аэропортов Еревана и Тбилиси. Если бы не смерть бабушки Ады, эта замечательная командировка осталась бы в его памяти, как наиболее яркое впечатление того времени.

Был конец апреля, погода в Москве была на редкость скверная. То и дело шел холодный дождь и весной даже не пахло. А когда Тёма прибыл в Ереван, там уже царило жаркое лето. По пути очень низко летели над Севаном, и ему на всю жизнь запомнилась дивная красота этого необычного озера. Если в столице Армении стояла августовская жара, то в Тбилиси он окунулся в тепло конца мая. Зелень, в которой утопал этот чудесный город, была по весеннему свежей, и нарядно одетые люди гуляли по празднично украшенным улицам. Когда возвращались в Москву, самолет обходил край грозового облака и Тёме впервые довелось видеть, какая бушует в нем огненная стихия.

Вернулся на завод «на коне», так как отбился от обеих рекламаций, и был назначен ведущим инженером по самолету Ан-2, поскольку его предшественник перешел в главк. У Тёмы началась полоса везения. Китай заказал для высокого руководства переоборудование нескольких самолетов в комфортабельный пассажирский вариант. Вот когда ему пригодилось то, чему учили в МАИ! Вместе с главным инженером завода они с честью справились с этой задачей, получив авторские свидетельства.

Успех пробудил в Тёме творческую жилку. За короткое время ему удалось сконструировать ряд необходимых производству образцов оборудования, которые потом служили заводу еще долгие годы. Особенно важное значение имела диагностика объектов ремонта, а оснащена она была слабо. Тёма обобщил полученный опыт и написал об этом книгу. Называлась она «Дефектация самолетов».

— Я всегда говорила, что у Тёмочки есть способности к научной работе. Он умеет обобщать и пишет хорошо, — заявила Анна Михеевна. — Если бы он тогда попал в ЦАГИ, был бы уже кандидатом.

— А что? Вполне с тобой согласен, — поддакнул ей Сергей Ильич и, бросив любящий взгляд на сына, добавил: — Книжку ты написал здорово, осилишь и диссертацию. Думаю, что пришла пора поступать в аспирантуру.

— В МАИ очень большой конкурс, — неуверенно ответил Тёма. — Принимают тех, кого знают. Мне не пробиться!

— А ты не дрейфь, рискни! — мягко посоветовал Сергей Ильич. — Возможно, с первого раза и не пройдешь, зато, если напишешь стоящий реферат, тебя они оценят и в следующий раз примут. В твоем активе книга и изобретения.

— Отец дело тебе советует, — решительно поддержала его Анна Михеевна. — У тебя, Тёмочка, хорошие шансы! Они там, на кафедре технологии, это оценят. И я попробую нащупать какие-нибудь связи, — она была верна себе. — Министра-то еще не сменили, и референт у него тот же. — Она вдруг рассмеялась. — Кому же, как не тебе, быть ученым! Ведь ты у нас с детства рассеянный, как профессор. Непременно академиком станешь!

И Тёма рискнул. Всерьез занялся подготовкой в аспирантуру. Обложившись научной литературой и сделав несколько переводов из иностранных журналов, он написал реферат о технологических методах повышения гладкости обшивки современных скоростных самолетов. Затем, собрав все необходимые документы, подал их в свой родной институт. Однако на этом счастливая полоса и закончилась.

* * *

Вот когда Тёма столкнулся с пресловутым «пятым пунктом» анкеты! Раньше ему никогда не приходилось испытывать на себе дискриминацию, связанную с его смешанным происхождением и недостаточной «национальной «чистотой»». Считалось, что нацизм — это отвратительное и преступное проявлением фашизма. Однако в стране, где власть принадлежала коммунистам, исповедующим интернационализм, всеобщее равенство и братство, черносотенный шовинизм все же процветал и осуществлялся на практике в государственных учреждениях.

Узнав еще до объявления результатов конкурса, что Тёму не приняли в аспирантуру, Анна Михеевна одной ей известными путями выяснила, в чем причина неудачи сына.

— Ну и мерзавцы! А еще называют себя коммунистами и партбилеты в карманах носят! — возмущалась она. — Двурушники и лицемеры.

— Да ты успокойся, Анечка. Никакой трагедии ведь нет. Рассказывай! — мягко попросил ее Сергей Ильич. — Тёма туда не слишком-то и рвался.