Победители Первого альтернативного международного конкурса «Новое имя в фантастике». МТА III

Не сразу откликнулся на хитроумный чародейский маневр находчивый канцлер. Неожиданная мясистая тяжесть на плечах поначалу придавила его к земле. Уронив на пол свое африканское безобразие, Полкан с мягким грохотом стукнулся им о дворцовое перекрытие, перекувырнулся через чужеродный набалдашник, а затем, очутившись в покачивающемся сидячем положении, издал первый звук.

— Ррау! — возразил он колдующей хулиганке, распахнув настежь жевательную полость.

Бедняга от усердия так высоко задрал надводную часть рожи, что от непривычки чуть пополам не порвался, а гиппопотамская дочка от ужасного переживания безысходно пискнула и покрылась отчаянной полосатой краснотою.

— Слышь, ты, поплавок болотный, — обратилась ведьма к произведенному ей симбиозу, — придерживай рыло руками, не то разнесешь своими бакенбардами весь дворцовый ансамбль.

Осторожно ощупав пальцами края головы, канцлер повернул ее обеими ладонями к колдунье и жалобно отрыгнул в направлении собеседницы ароматный желудочный миазм.

— Папа! — только и смогла сказать Архицель. Потом подумала немножко, испустила слезу и добавила: — Папа!..

— Не горюй, дочка, не горюй! — ответила за папу Ягиня. — Тебе такое волшебное изящество не грозит. Пойдем со мной на тот свет к божественному авторитету Чоху. Он покроет весь периметр твоего тела ласковыми приставаниями, так что ты о своем водоплавающем родителе и не вспомнишь.

— Не хочу, не желаю! — оглушительно заявила Архицель, но сразу утихла, как только колдовская метелка повисла в воздухе.

— Не перечь мне, бренная очаровательница! Повинуйся и трепещи!

Потом подтянула канцлера к себе за дыхательный клапан и шепнула ему в глубокое ушное дно.

— Смотри, человек-амфибия, что произойдет во-вторых.

Не успел Полкан развернуть набок обрюзгший черепной нарост, как девушка Архицель, оказавшись в горизонтальном хрустальном саркофаге, сумбурно застучалась лбом в замороженную крышку последнего земного пристанища. Нечеловеческая сила подняла канцлера с пола. Подойдя на балансирующих лодыжках к холодному могильному футляру, человекозверь наклонил к нему свой взор, услышал сперва долетающую изнутри безумную гласную в исполнении принцессы, потом увидел свое зыбкое отражение в ледяном отполированном многограннике и от крупного огорчения взвыл, как турбовинтовой пропеллер.

— Погоди мычать, коронованный хозяин саванн, я еще не сказала, что будет в-третьих.

Но Полкан, не желая больше внимать колдунье, замотал из бока в бок бородавчатой вершиной туловища, взвалил ее себе на спину и, ломая стены, унесся с ней в голубую даль.

Короче говоря, никто, кроме ведьмы, ничего не понял.

После того, как Ягиня исчезла в эфире с прозрачным гробом под мышкой, заторможенное время потекло опять с прежней динамикой, и распаренные от плавности движений канцелярские телохранители, облитые параллельной бесконечностью, как помоями, степенно поползли на поиски своего босса. Кликали они его, кликали, звонили в пейджеры, звонили — нет нигде великого канцлера. Словно сквозь землю провалился консервативно-республиканский сарданапал. И с ним его сексуально символистичная дочь. Все квартиры и предприятия просмотрели охранники, все морги и казино перетряхнули — нету ни того, ни другой. Ну, на нет и суда нет. Растопырив в стороны изумленные члены, плюнули они на свой опекунский долг и пошли по домам, к женам анархией заниматься.

Только они, благоприятно растянувшись на кроватях, познали радостный анархический экстаз, как по государственной территории прокатилась молва, будто в глухих канцелярских лесах завелся жуткой разновидности оборотень с бегемотской башкой и хвостом. Мечется, стало быть, эта зверюга по болотам и степям, голосит нестерпимым матом на парнокопытном языке и в рафинад разбивает кочергой памятники великому Полкану Тринадцатому.

Вскочили телохранители со своих коек, прибежали к Бледному дому и давай считаться, кто пойдет на опасный отлов неопознанного страшилища. Считались они, считались, трясли кубиками, трясли, и в конце концов выпал пиковый туз на отсутствующего лесничего Елпидифора. Порадовались охранники, что глупый жребий оказался мудрее человеческих мозгов и что на дело пойдет узкий специалист широкой квалификации, и пошли в тюремный чертог к пленнику в гости — объявить волю необходимой случайности. К счастью, лесничего долго упрашивать не понадобилось.

— Ну, слава богу, — улыбнулся он бугаям, посетившим его на нарах, — хоть одно дельце по лесному профилю нашлось. А то все какой-то чрезвычайно-подрывной дребеденью занимаюсь, подвергаю гибельной опасности собственную и остальные жизни.

Взял с собою наш герой свое постоянное оснащение — арбалет и сабельку, отказался от всяких там новомодных компьютеризованных приманок и нервно-паралитических сачков, попросил передать привет папе с мамой и поплелся на охоту в тайгу.