Озабоченные дальнейшей судьбой отечества, Аристомен и мессенский жрец Феокл побывали в Дельфах. Они попросили совета у божества: как им спасти Мессению?
Пифия ответила: «Когда трагос напьется извилисто текущих вод реки Неда. Мессению я больше не покрываю гибель близка».
«Трагос» по-гречески — «козел». Получив такое предсказание, мессенцы стали зорко следить за тем, чтобы козлы не подходили к реке Неда, которая протекала через тот приморский уголок земли, которая еще принадлежала мессенцам. Откуда может прийти спасение? Как и сколько еще времени сможет Мессения противостоять неизмеримо сильному врагу? Этого мессенцы не знали. Но знали и верили, что, пока трагос не напьется из Неда, они не погибнут.
Аристомен в кеаде
У мессенцев снова не стало отечества. Только гора Эйра и приморская полоса возле нее. А в мессенской долине снова хозяйничали спартанцы.
В отряде Аристомена собралось триста человек. С этим отрядом он вихрем пролетал по стране, ставшей чужой, захватывал, что удавалось, — хлеб, скот, оливки, имущество жителей и самих жителей, если те не успели скрыться. Мессенцам, живущим на горе, негде было сеять свой хлеб и растить свой скот. А имущество спартанцев и людей, захваченных в плен, Аристомен отдавал за выкуп.
Спартанцы негодовали:
— Мы засеваем поля, а урожай уходит на Эйру! Мы выращиваем скот, а мясо едят на Эйре! Сколько же можно это терпеть?
В Спарте началось волнение. Владельцы земель в Мессении требовали собрать войско и разгромить Эйру.
Аристомен предпринимал все более дерзкие набеги. Однажды он поздним вечером спустился со своим отрядом с горы. Скорым шагом они прошли прямо в Лаконику. На рассвете они неслышно вошли в лаконский город Амиклы. Жители спали, никому не могло прийти в голову, что Аристомен может явиться сюда.
Но Аристомен явился. Мессенцы разграбили город и ушли, исчезли с первыми лучами зари.
Тотчас из Амиклы помчались в Спарту гонцы. Но, когда из Спарты пришли войска, Аристомен уже был далеко.
Так проходили годы. Очень трудно жилось мессенцам на Эйре. Но они терпели. Лучше терпеть невзгоды свободными, чем ходить в ярме у спартанцев.
Аристомен по-прежнему не давал покоя Спарте: нападал то на один город, то на другой. Его отряд пролетал по Мессении, появлялся и в Лаконике. Спартанцы старались подкараулить Аристомена, поймать. Они проклинали его всеми проклятиями, устраивали засады в густом маквисе, в рощах на дорогах.
И наконец поймали.
Спартанцы окружили отряд Аристомена. Сила их была вдвое больше, даже оба спартанских царя были здесь.
Произошла жестокая схватка. Аристомен старался пробиться из окружения. Он был весь изранен, но продолжал сражаться со всей яростью, которая кипела в его сердце…
Может, и вырвался бы. Но кто-то ударил его камнем по голове и Аристомен упал. Тотчас спартанцы бросились на него толпой, навалились, связали. Им больше всего хотелось захватить его живым, чтобы потом казнить мучительной казнью. Вместе с ним спартанцы взяли в плен еще пятьдесят человек из его отряда.
В Спарте ликовали. Война окончена навсегда, мессенцы покорены и уничтожены. Мессения захвачена, Аристомен в плену. Смерть Аристомену, немедленная смерть!
— Как же казнить его? Как его казнить, чтобы смерть его была самой мучительной?
— Бросить в кеаду. Мучительней смерти, чем эта, нет.
В Греции, как и во всякой горной стране, бывали страшные дни, когда молнии раскалывали небо и горы и земля грозно сотрясалась, разрушая деревни и города. Тогда люди спешили умилостивить Зевса-Громовержца, который бросал на землю огненные стрелы молний и сотрясал землю. Устраивали ему праздники, приносили бесчисленные жертвы.
Зевс затихал на своем Олимпе. Над Элладой снова сияло лучезарное небо, и теплое море излучало синеву у изрезанных заливами берегов. Города и деревни вновь отстраивались. И только бездонные смрадные расщелины, оставшиеся на земле после землетрясения, напоминали о гневе великого Зевса. Эллины называли их кеадами.
В Лаконике существовал такой вот древний провал в земле. Туда спартанцы бросали трупы рабов. Туда же отправляли и государственных преступников. Страшнее этой казни люди не знали. Этой казни было решено предать и Аристомена.
Сначала в кеаду бросили мессенцев, захваченных вместе с Аристоменом. И все они тотчас погибли.
Вслед за ними в кеаду бросили Аристомена.
Но тут произошло чудо — Аристомен остался жив.
«…Аристомена и прежде хранил какой-то бог, — рассказывает Павсаний, — и теперь со хранил. Прославляющие Аристомена говорят, что, когда его бросили в кеаду, пролетел орел, охватил его крыльями и опустил вниз, так что Аристомен не получил ни одной раны, ни одной царапины».
Опомнившись в этой подземной тюрьме, Аристомен понял, что выхода отсюда нет. И спасти его некому: Эйра далеко, и она бессильна. А его товарищи и соратники лежат мертвые рядом с ним.
Значит, все равно смерть.
Аристомен завернулся в свой грубый войлочный плащ, лег и стал ждать смерти. Всю жизнь он сражался за свободу отечества — и не победил. Победили те, кто презрел правду и справедливость.