Победы Космодесанта

Да, скауты-космодесантники превосходно используют особенности местности — возвышенности и руины улья, и Энобарб решил испытать их на нескольких фронтах одновременно. Пока оголодавшие терзатели карабкались вверх по руинам улья с намерением разорвать замерзших скаутов в клочья, вооруженный скаут-сержант Карадок бесшумно продвигался по заброшенным лестницам и залам. А верховный капеллан решил подобраться к своим скаутам с совершенно другого ракурса.

Сняв с пояса крозиус арканум, сакральное оружие верховного капеллана, и выдвинув когти терзателя на перчатках, Энобарб вонзил крозиус в разрушенную стену, подтянулся и начал рискованный подъем. Облицовка стены много лет подвергалась ежедневным перепадам температур кархарийских дней и ночей. Используя в качестве ледоруба заостренные крылья аквилы на вершине крозиуса и кремневые когти терзателя, верховный капеллан быстро взбирался по обветшалой стене улья.

— Намерения врага никогда не бывают удобными. Он явится именно тогда, когда вы отвлечетесь, дабы потакать плотским желаниям, — говорил скаутам Энобарб, стараясь не выдать голосом напряжения, которое раскрыло бы его намерения. — Утомление, страх, боль, болезнь, раны, потребности тела его продолжения — вашего оружия. Да, нужно точить клинки и чистить оружие. И да защитит вас Жиллиман при перезарядке, самом неизбежном из послаблений. Хотя нет, самое неизбежное послабление — это погребальный обряд.

Верховный капеллан взобрался на карниз с горгульями, достал болт-пистолет и двинулся вдоль парапета, который едва держался. Зато вид с высоты открывался отличный. Большое искушение для скаута-снайпера. Но когда Энобарб прокрался на уровень, там никого не оказалось. Такого за многие годы тренировок еще не случалось.

Верховный капеллан кивнул словно в ответ на собственные мысли. Возможно, эта партия неофитов лучше предыдущих. Может, они быстрее учатся, впитывая мудрость Жиллимана и вживаясь в свою роль. Вероятно, они уже созрели для своих Черных Панцирей и священных комплектов силовой брони. Видит Император, они так нужны ордену. Магистр Артегалл настаивал на том, чтобы Энобарб сконцентрировал усилия на десятой роте. В последнее время на долю Алых Консулов выпало немало злоключений.

Их ордену случилось попасть в переплет при чередовании гарнизонов в индустриальном мире Фаэтон IV, когда орден Селебрантов не смог выполнить своих обязательств. Пришла весть, что Селебрантам нужно остаться на Недикте Секундус, чтобы защищать бесценные святые реликвии кафедрального мира от ошметков флота-улья Кракен. Фаэтон IV граничил со Звездами Деспота, и на него уже давно положил глаз Дрегз Вузгал, архимогол Большой Гюнзы. Алые Консулы яростно сражались на Фаэтоне IV и остановили бы орочий Вааагх! Но что-то шевельнулось под заводами и энергоблоками планеты. Нечто, разбуженное еженощными бомбардировками налетчиков архимогола. И это нечто было куда более чуждое, чем ксеносы-зеленокожие: бесстрастное, неумолимое и неукротимое. То был древний враг, давным-давно позабытый Галактикой и погребенный в недрах Фаэтона — жуткие скелеты из живого серебра. Некроны.

Зажатые между кровожадными орками и смертоносными механоидами, выползающими из чрева планеты, обитатели мира и их защитники, Алые Консулы, не имели никаких шансов, и орден потерял две прославленные роты. Насколько было известно Энобарбу, архимогол и некроны до сих пор сражаются за Фаэтон.

Верховный капеллан стоял на выбранной позиции. Неподвижный воздух обжигал едкой мерзлотой. Энобарб закрыл глаза и прислушался. Отрешился от потрескивания каменной кладки под ногами, вечно подвергавшейся замерзанию-оттаиванию, ровного рокота священных доспехов на теле и скрипа собственных старых костей. И вот тогда-то он услышал. Красноречивый скрип при движении, осторожное перемещение веса на одном из балконов. Вернувшись назад, верховный капеллан обнаружил в потолке дыру. Цепляясь крозиусом за выщербленный камень и ржавый металл, Алый Консул бесшумно поднялся на следующий уровень.

Терпеливый, как притаившийся в Сухой Слепи, скрытый туманом терзатель, Энобарб осторожно пробирался по обветшавшему карнизу, прячась за выступами. Ага, вот он. Один из скаутов десятой роты. Распластался на полу, прикрылся белым плащом, не опуская прицела снайперской винтовки. Несомненно, неофит пролежал так несколько дней. Балкон представлял собой отличную позиция, вид на Сухую Слепь открывался столь же захватывающий, что и с платформы ниже. Энобарб беззвучно подкрался и навалился на скаута-снайпера, прижав лезвие крыла аквилы к шее скаута под шлемом.

— Твой враг не холод, — вещал по открытому вокс-каналу верховный капеллан. — И даже враг не настолько враг, как ты сам. И, в конце концов, ты сам себя предашь.

Снайпер не шевелился, и капеллан раздраженно скривился. Выключил вокс-каналы и ткнул в плечо скаута крылом крозиуса.

— Вот и все, Консул, — сказал лежащему ничком скауту Энобарб. — Враг до тебя добрался.