Побег

Ребятишки бегут. У девочки в руке тетрадка. Она показывает ее мальчишкам. Рассматривают. Потом вырывают листы. Идут к школе вдоль речки. И вот уже между камней поплыла лодочка со смешной жирафой. Другая — серая. Она сделана из обложки. На корме корявым почерком написано:

АЛЕКСАНДР ТИХИЙ, 3 «б».

Река сверкает на солнце.

Лодочки скрываются вдали.

Двое

Узкая дорожка вела на вершину холма. Но Фангия по ней не пошел. Он пробирался наискось через кустарник. Казалось, лес никогда не кончится. Деревья немного расступались, открывая лесистый склон. За ним — следующий. В утреннем солнце розовели голые стволы сосен. Лес был тихий и сырой. Местами почва колебалась под ногами. Фангия обогнул трясину. Споткнулся о корни, прикрытые истлевшими листьями: падая, почувствовал, как что-то твердое ударило в бок. Достал из кармана крошечный транзистор и проверил, не разбил ли его при падении. Несколько вещей он по-настоящему ценил. В том числе транзистор. Осторожно приложил его к уху, покрутил ручку настройки. Послышалось слабое потрескиванье. Фангия успокоился. Усилил звук. По лесу разнесся искаженный, неестественный голос модной джазовой певицы, похожий на крик странного зверя. Потом снова наступила тишина. Где-то затрещали кусты. На поляну выбрался мальчик. Задыхаясь, сказал:

— Обождите меня, пожалуйста!

Сзади было нечто, чего он боялся больше, чем парня в куртке. Он затравленно оглянулся:

— Я один боюсь.

Весь облеплен листьями.

Из носу течет.

Парень в куртке молчал. Он больше не пытался прогнать мальчонку. Теперь, когда полдороги пройдено, это было бы слишком опасно.

Пусть лучше останется при мне, — решил он, потому что приятно внушать себе нечто утешительное. Подумать о вещах неприятных — времени еще более чем достаточно. — Если захочу, всегда успею от него избавиться.

Стрелка на земле

Шли уже довольно долго. В нескольких шагах друг от друга. Больше молчали. Мальчик немного прихрамывал, ботинки жали.

И все время потягивал носом.

— У меня ноги болят.

Он старался оставлять какие-нибудь знаки. С минуту волочил по земле правую ногу. Словно бы случайно начертил носком ботинка стрелку в том направлении, куда они шли. Эта была, кажется, уже десятая. Первая — у реки, возле машины. Саша надеялся, что милиционеры увидят ее. Когда найдут тетрадь.

— Может, это оттого, что я еще ничего не ел?

Парень в куртке не отвечал.

Он всматривался в прилепившиеся к склону холма дачные домики. К одному даже сбегал, но сразу вернулся.

Закурил сигарету.

Закашлялся:

— Эй, ты, со своим чертовым сараем… — Он сплюнул. — Как тебя звать?

— Александр.

Фангия удивился:

— Не завидую тебе. Надо бы издать закон против тех, кто придумал такие идиотские имена.

Саша не успел ответить.

Неожиданно парень толкнул его в кусты.

Из-за кустов вынырнули лошади. Точно призраки. Огромные. От морд валил пар. Сбруя поскрипывала. Человек, который вел их, разговаривал сам с собой: «Триста двадцать крон Сировому. Двадцать пять Маржке». Кони прошли совсем рядом. Тем двоим, скорчившимся в чаще, они казались снизу странно увеличенными, гигантскими. Своими мерно колышащимися боками они заслоняли все небо. Из-под копыт разлетались комья грязи. Почувствовав, как дрожит малыш, Фангия удивился:

— Да ты что? Это же лошади… Никогда не видал их, что ли?

— Таких больших никогда. Поменьше.

— Пони в зоопарке?

— Нет, настоящих. Но не таких большущих. Ступи они на шаг в сторону — и крышка. От нас бы только мокрое место осталось.

Лошади растаяли в тумане. Точно их никогда и не было. Парень в куртке поднялся, посасывая стебель травы.

— Лошади умнее людей, — сказал он. — Зла никому не причинят. Может, только какому-нибудь подлецу.

— Почему?

— Не знаю. Разве что сбесятся…

— А тогда — да?

— Тогда — да.

Они пошли дальше. С веток капало. Большой почти спал на ходу. Саша держался в двух шагах позади него. Он думал о сбесившихся лошадях. И о Фангии. Откуда он? От чего бежит?

И куда?

Сруб

Сруб был совсем черный. Нежданно-негаданно он вырос перед ними посреди леса. Весело поблескивала красная этернитовая крыша с большой трубой, на веранду вели заросшие травой кирпичные ступеньки. Бревна поблескивали масляной пропиткой и дегтем. На окнах тяжелые ставни. Фангия повернул ручку двери — заперто. Тем не менее он сказал:

— Вот мы и дома.

Два винта сверху, два снизу. Осмотрел замок. Догадался: он открывается изнутри. Нащупал в кармане отвертку и проволоку.

Обернулся к Саше.

— Сбегай за водой.

Чтобы избавиться от него. Дорожка, выложенная каменными плитами, вела, вероятно, к ручью.

— Дуй по плитам, чтобы никаких следов!

Под верандой Саша нашел погнутое ведро. Оно оказалось дырявым. На листе посреди родника сидела лягушка. Саша загнал ее на траву, швырнул вслед портфель. Зачерпнул воды. Перешагнул через портфель. Решил: оставлю его здесь. Если только Фангия не вспомнит. Десять стрелок, тетрадь в машине, а теперь еще и портфель. Должны найти.

Чтобы не замочить ноги, Саша нес ведро на вытянутой руке. Когда вернулся, дверь сруба была уже открыта.

Западня