Побег

Она принесла несколько пар, но все они оказались слишком велики и с маленькой ножки Аури сваливались. Госпожа Марти призадумалась.

– Может, вам ботинки моей старшей внучки подойдут? Она из них выросла, но я их не выбросила. Не привыкла разбрасываться добротными вещами.

Она вытащила из какого-то закутка изящные ботиночки. Аури надела их и обрадовалась. Как раз по ноге!

– А теперь я вас на минутку оставлю, мне нужно договориться о вашей карете. – И госпожа Марти поспешила к выходу.

Аури торопливо остановила ее:

– Ой, только не о карете! Тогда все догадаются, что я не из крестьянского сословия. Лучше простая крестьянская кибитка. И править буду я сама. Я умею.

Госпожа Марти чуть не подпрыгнула от радости.

– Очень хорошо! У меня как раз с прошлой недели стоит крытая кибитка, мне сын из поместья продукты прислал со своим дворовым мальчишкой. Вот сейчас я вас с ним и отправлю обратно. Править будет он, а вы лучше залезьте подальше в кибитку, чтоб вас никто не видел. На облучке на всеобщее обозрение с ним не сидите. Так спокойнее.

Она хотела пойти, но Аури снова ее остановила, не в силах сдержать любопытство:

– Госпожа Марти, а почему вы мне помогаете? Вы ведь сильно рискуете. Если меня поймают, не поздоровится и вам. Я буду молчать, но вы сами знаете, что маги смогут все узнать и без слов.

Та повернулась и удивленно воззрилась на девушку.

– А разве сестра не говорила вам?

– Нет, – Аури покачала головой. – Она лишь сказала, что в трудную минуту я могу обратиться за помощью к вам.

– Узнаю мою скрытную сестренку! – хозяйка всплеснула руками. – А помогаю я вам потому, что должна. И очень многое должна. Мы же с сестрой были простыми крестьянками, когда Урию взяли служанкой в дом лорда. Она шустрой девчонкой была, понравилась леди Алане и вскоре стала ее камеристкой. Ваша матушка ей благоволила и перед своей свадьбой дала сестре деньги, много денег. А Урия разделила их между братьями и сестрами, никого не обидела. Так что и выучились мои дети, и на ноги встали, и дом этот, да все, по сути, на эти деньги куплено. О чем все мои дети знают. И знают, что мы по гроб жизни леди Алане обязаны. И вам, соответственно.

Она поспешила во двор предупредить возчика о скорой отправке. Через пару минут вернулась, приговаривая, что надо торопиться, пока не вернулась любящая совать нос в чужие дела Лизбет. Быстро собрала небольшой мешок с вещами для Аури и вывела ее на задний двор.

Там уже стояла запряженная в кибитку каурая лошадка. На облучке сидел грызущий травинку флегматичный мальчишка лет пятнадцати в коротких холщовых штанах, свободной рубахе и грубых башмаках.

– Будь осторожен! – еще раз наказала ему госпожа Марти. – Ты мою внучку повезешь, смотри, чтоб на нее никто не позарился!

Парень бросил взгляд на девушку, неловко усаживающуюся на соломе в самой глубине кибитки, и чуть слышно фыркнул. По нему, ничего приятного в ней не было. Вот разве что глаза красивые, а так сразу видно, что простая крестьянка, грязная кровь. Кому такая нужна?

Он присвистнул лошадке, пустая кибитка легко сдвинулась с места и выкатилась на шумную улицу. Аури постаралась залезть еще глубже, чтоб снаружи ее невозможно было разглядеть.

– Тебя как звать? – равнодушно спросил парень, просто потому, что нужно же разговаривать, дорога долгая, всю не промолчишь.

– Даффи, – чуть помедлила с ответом Аури, вспоминая, как нарекла ее госпожа Марти. – А тебя?

– Урван. Я у сына госпожи Марти служу, господина Оскари. А ты где жила?

– На ферме, – кратко ответила Аури.

– Что делала? – продолжил расспросы парень, все так же вяло жуя травинку.

– Все, что велят. А ты? – перевела Аури разговор на него, чтоб не отвечать на каверзные вопросы.

Вдруг запутается, и он поймает ее на какой-нибудь неточности? Все-таки крестьянскую жизнь она не знает.

– Так же. А почему ты на ферме жила и крестьянствовала, как нищенка? – полюбопытствовал Урван. – Ведь госпожа Марти богатая. И дети у нее не бедные.

– Так получилось, – суховато ответила Аури, боясь запутаться в версии госпожи Марти и ляпнуть не то. – Моя мать убежала с моим отцом, их родители были против этого брака. О бабушке я узнала только после их смерти. Добиралась медленно, потому что денег на дорогу не было.

– Понятно, – медленно протянул Урван. – Но говоришь ты не как крестьянка.

– Я и не крестьянка, – гордо заявила Аури. – Мама – дочь госпожи Марти, она и читать умела, и писать. И меня научила. Папа военный был. Тоже грамотный.

– Ты читать умеешь? И писать? – недоверчиво протянул парень. – Правда? Не брешешь?

– С чего мне врать? – грубовато отрезала Аури. – Я тебя в первый раз вижу.

Ей все больше и больше нравилось быть простолюдинкой. Никаких запретов, никаких условностей, никакого этикета. Будь она леди, ей не пристало бы ехать вдвоем с парнем без сопровождения камеристки или хотя бы горничной, да еще и болтать с ним так, как она это делает теперь. Недаром аристократкам так тяжело живется.

– А прочитай мне воон ту вывеску! – приказал Урван, указав грязным пальцем на аляповато размалеванную доску над входом в приземистый длинный дом.