Побег из Амстердама

Я подошла к двери в сад и раздвинула занавески. Посмотрела на ящик пива, два сломанных детских велосипеда, старую коляску, два ящика с пустыми бутылками и обгорелую шашлычницу. Потом подняла взгляд на балконы и окна соседских домов. Мой сосед врубил на полную громкость «Ред Хот Чилли Пепперс». С полотенцем на плечах он прошелся нагишом мимо окна и опустил жалюзи. Раньше я часами могла стоять вот так, с сигаретой и бокалом вина, наблюдая за ничего не подозревающими соседями. Теперь я понимала, что и за мной кто-то смотрит. Моя жизнь оказалась под лупой.

Уборка. Вот что нужно сделать. Расставить все по местам. Навести порядок в доме и в голове. Я распахнула окна, переобулась в тапки и поставила Эн Пиблз. I can’t stand the rain against my window, bringin’ back sweet memories…[2]

Я взяла ведро и подставила под кран. Плеснула побольше шампуня и опустила руки в горячую воду. Кухонный стол, шкафчики, плита, вытяжка. Я скребла и терла, отмывая все жирные и кофейные пятна, вытащила из шкафа рулон мусорных мешков, оторвала один и стала кидать туда все, что валялось на полу. Фломастеры без колпачков, порванные раскраски, старые газеты и журналы, безногие и безрукие куклы, машинки без колес, сломанные заколки, пивные пробки, фисташковые скорлупки, заплесневелый апельсин, носки и перчатки без пары, пустые сигаретные пачки.

Я набила четыре полных мешка, пока вопила под музыку. Постепенно во мне закипала злость. Ну нет, мать вашу, вы меня отсюда не выгоните! Я не отдам все, что так люблю! Платить своей свободой за то, что кому-то не нравится моя жизнь, не входило в мои планы. Я закатала рукава, отжала тряпку и опустилась на коленках на пол.

Пусть Стив встретится с Мейрел, но ни о каких регулярных визитах и речи быть не может. Он не имеет права просто так появляться и исчезать из ее жизни. Да, он ее отец, но только биологический. Я плеснула в слив отбеливателя и вдохнула хлорный запах бассейна. Как будто химические запахи очищали мои мысли. Руки сморщились от горячей воды. Я яростно отдирала коричневый налет со слива и с крана и терла швы между шкафчиками, пока они опять не стали белыми. Когда я выпрямилась и отошла на три шага оценить результат трудов, мне стало нехорошо. Я пошатнулась и в последний момент успела ухватиться за стул.

Я села и положила голову на руки. Может, у меня что-то с головой? Может, я чокнулась? Неужели все это случилось на самом деле и я превращаюсь в свою мать, которая была уверена, что отец хочет ее убить? Вдруг я стала сомневаться во всем. Что говорил психиатр моему отцу после того, как маму забрали в клинику? «Ваша супруга действительно испытывает смертельный страх. Мы рассматриваем ее психоз как помешательство, но для нее все, что ей кажется, — реальность. Не надо ее разубеждать, это не имеет смысла, вы не сможете ее успокоить».

Я не хотела сходить с ума. Я не сойду с ума! Все, что случилось со мной, было на самом деле. Это видел Геерт, это видели в полиции. Мне просто надо выспаться, тогда станет полегче.

Меня разбудил шум у двери. Кто-то звал меня. Уже стемнело, и дождь колотил в окна.

— Мама, мама, ну открой же! Мы не можем войти!

Я подскочила, включила свет и отодвинула задвижку на двери. Я не могла вспомнить, когда я успела ее закрыть. Мейрел и Вольф влетели в дом и побросали грязные сапоги под вешалку. За ними вошла Рини, моя соседка. Вытерла ноги и с улыбкой огляделась.

— Ну ты потрудилась! — сказала она, снимая куртку. — Дети так разыгрались, подруга! Я же говорила Гюсу, точно будет ураган!

Продолжая тарахтеть, она зашла в кухню и взяла стул.

— Хочешь вина? — предложила я в надежде, что она откажется.

— Один стаканчик разве что. Мне еще на йогу. Можно? — она показала на мою пачку сигарет и вытащила оттуда одну. — Извини, слушай, я уже должна тебе целую пачку. Время от времени приходится жульничать.

Они с Гюсом, ее мужем, три месяца назад вместе бросили курить и теперь были готовы задушить друг друга.

— Слушай, а почему ты никогда мне ничего не рассказываешь?

Она игриво взглянула на меня, покачала головой и глубоко затянулась. Потом выпустила облако дыма, как злая учительница в ожидании оправданий.

— Ты о чем?

— Ну, что Геерт ушел, к примеру.

Я отковыряла сургуч с винной бутылки и закрутила штопор в пробку. Рини наблюдала за мной в нетерпении услышать подробности.

— Да когда было рассказывать… Все сразу навалилось, и честно сказать, мне не хотелось ни с кем разговаривать…

— Да, девочка, нелегко тебе. И детки. Они ведь тоже переживали. Мне Мейрел рассказала. Такая расстроенная…

Она откинулась на спинку, готовая услышать всю историю.

— Рини, я пока не хочу об этом говорить.

— Он себе кого-то завел?

Теперь она не отстанет. Запустила в меня свои когти и не угомонится, пока не получит хотя бы одну смачную подробность. Как минимум на это она могла рассчитывать, раз уж сидела с детьми.

— Нет, не в этом дело. Все так сложно. Нам просто стало плохо вместе.