Побег из лагеря смерти

Да, безразличие южнокорейцев к перебежчикам типа Шина во многом объясняется стрессами. Но есть и другой фактор: раскол общественного мнения в отношении того, насколько рискованно находиться рядом с таким опасным соседом, как Северная Корея.

В зависимости от политических ветров и общество, и правительство Южной Кореи то закрывают глаза на выходки Севера, то вступают с ним в осторожную конфронтацию.

Пришедший в 2008 году к власти президент Ли ужесточил позицию в отношении Северной Кореи, прекратив почти все поставки гуманитарной помощи и увязав возможность продолжения сотрудничества с прогрессом в области ядерного разоружения и соблюдения прав человека. Результатом стали несколько жутковатых лет, отмеченных запусками ракет, замораживанием экономических отношений, перестрелками на границе и угрозами Севера развязать «тотальную войну».

До прихода президента Ли Мён Бака Южная Корея поступала в точности до наоборот. В рамках «Политики солнечного тепла» президенты Ким Дэ Чжун и Ро Му Хён летали в Пхеньян на переговоры с Ким Чен Иром, охотно осуществляли широкомасштабные поставки продуктов питания и сельскохозяйственных удобрений и шли на чрезвычайно выгодные для Северной Кореи экономические сделки. Эта политика строилась на игнорировании фактов существования трудовых лагерей и не предполагала попыток установить, кто на Севере нагреет руки на прибывающей с Юга гуманитарной помощи. Тем не менее Ким Дэ Чжуну она принесла Нобелевскую премию мира.

Такой шизофренический подход к проблеме сосуществования с Северной Кореей время от времени провоцирует достойные театра Кабуки акции на границе двух Корей. Перебежчики запускают в сторону своей родины воздушные шары с привязанными к ним записками с оскорблениями в адрес Ким Чен Ира. В этих листовках они сообщают, что он пьет дорогущее импортное вино и соблазняет чужих жен, обзывают его убийцей, рабовладельцем и дьяволом.

Я сам видел, как южнокорейская полиция защищала северокорейского перебежчика по имени Пак Сан Хак от атак взбешенных унионистов и университетских интеллектуалов, настаивающих, что единственно допустимой политикой государства в отношении режима Ким Чен Ира может быть только сотрудничество без угроз и конфронтации.

До завершения акции Пак успел двинуть одному из контрпротестантов по голове с такой силой, что на слух это было похоже на удар бейсбольной клюшкой по мячику. Потом он оплевал нескольких других, вытащил газовый револьвер и выстрелил в воздух. Потом его скрутила подоспевшая полиция. И все же он не сумел спасти от противников акции баулы с антисеверокорейскими листовками.

В итоге группе Пака удалось запустить только один из десяти аэростатов, а десятки тысяч листовок просто рассыпались по земле на этой стороне границы.