Побег из нубятника

– У вас вчера были гости, госпожа? – не выдержала она.

– Не твоё дело, – буркнула я. – И вообще, с чего ты это взяла?

– Но пицца, госпожа… – Тоня даже не знала, как охарактеризовать это преступление против ЗОЖ.

– Что хочу, то и ем, – заупрямилась я. – Разогрей мне ещё несколько кусочков. И кофе сделай. Двойной эспрессо.

Кофе я могла бы сделать и сама. Нажать на нужную кнопку в кофемашине. Но иначе за что я ей плачу?

Ещё четыре дня такого режима, и всё. Сяду на диету, восстановлю форму. Высплюсь. Самое главное – высплюсь. Кофеин сделал свою работу, а пицца добавила в жизнь красок. Под неодобрительные взгляды Тони я умяла оба куска.

– Можешь забрать себе остальное, – сказала я.

– Спасибо, госпожа. – Антонина взяла коробки с пиццами и унесла их в коридор.

Судя по всему, жить им до ближайшей мусорки. И вообще, если Тоня начала «госпожакать», это недобрый знак. За время, проведённое у нас, она выработала стойкий комплекс наседки, и хотя мы были почти ровесницы, она часто вела себя словно моя нянька. Если заботливое «Маргарита Дмитриевна» сменялось на прохладное «госпожа», значит, она всерьёз переживала за мой образ жизни.

За чашкой кофе я не спеша всё обдумывала. Вся идея с поимкой полугнома в реальном мире была сшита на живую нитку. Стоит чему-то пойти не так, и всё рассыплется. Будь я букмекером, принимала бы ставки на успех как один к десяти. Но пробовать всё равно надо. Моя помощь – настолько серьёзный козырь в переговорах с ДуреВаром, что вопрос о прямых продажах эликсиров можно считать решённым.

Никаких договоров мы, конечно, не подписывали. Но и в реальности бумажкам верят только дураки. Всё решает репутация. Варчик собирался строить в игре финансовую империю, и кидать возможных партнёров уже на старте – не самая лучшая идея. К тому же такие, как он, всё измеряют выгодой, а не эмоциями. А я уже показала, что со мной дружить куда проще, чем ссориться.

Кстати, о своей репутации тоже стоило подумать. Сама мысль отомстить IIy3aHу была… вкусной. Этот урод не просто оскорбил меня. Он сделал это публично. И теперь его страдания мне на руку. Куда полезнее прослыть кровожадной сукой, чем наивной дурой.

Я даже подумала, что можно подключить кого-то из своих. Например, того же Германа. Заполучив IIy3aHа, я могла бы торговаться с барыгами куда увереннее. Но, во-первых, это, как ни крути, похищение человека. Серьёзная уголовная статья. А если приятели Вара потом переборщат и покалечат придурка или, того хуже, прибьют? Соучастие мне ни к чему. Так что лучше здесь пройти по самому краю, чтобы ни во что глубоко не вляпаться.

Зачем вообще в это лезть? Потому что я давно запустила руки в карманы Жакоба по самые локти. Он считает, что я, как послушная девочка, закупаю ему ингредиенты. А я вместо этого спускаю его денежки на подкуп стражи и на оплату наёмников. Совсем скоро он может задать мне вопросы, и лучше мне иметь к этому времени готовые ответы. Стребовать обратно эти деньги не смог бы даже суд в реальном мире. Но он может просто закрыть мне финансовый краник, и это для меня фатально. Без бабок я ничего не успею. Осталось четыре дня.

Последний глоток кофе, как всегда, был самым вкусным. Осталось только привязать старенький айфончик к моему сьюту, чтобы звонки теперь проходили с купленной вчера левой симки, и можно уходить в игру.

* * *

В тюрьме меня встретили как родную. Караульные вытянулись по струнке, внутри шустрый типчик в засаленном камзоле, не мешкая, провёл к замначальника Круллу, и даже сам представитель власти приветливо улыбался, перекладывая мои золотые в ящик стола.

Интересно, а где сам начальник? Почему я его ни разу не видела? Может, он появляется исключительно перед честными и порядочными игроками, которые выполняют квесты на благо города? Это меня сразу понесло по кривой дорожке.

– Мой искренний респект представителю законности! – кроме обычных уже двадцати монет я выставила перед Круллом бутылку вина.

– Всегда рады вам, миледи, – захихикал Крулл, потирая сухонькие ладошки. – Зачастили вы к этой преступнице.

– Боюсь, это невинное дитя стало орудием в чужих руках, – изобразила я грусть. – Мне так жаль, что я стала причиной её заключения.

Я показала Круллу целую корзинку из трактира, наполненную выпечкой. Печенья, пирожки, ватрушки, сдобные булки и посыпанные корицей рогалики пахли просто одуряюще. Вино, кстати, тоже было оттуда. Никакой особой надобности проставляться не было, просто порыв души, или интуиция.

– У вас золотое сердце, – заулыбался Крулл. Ни дать ни взять добрый дедушка. – Может, вы хотите взять бедную девочку на поруки?

– Как это? – удивилась я. – А что, так можно?

– Конечно, если… – Крулл хитро прищурился, – если внесёте за неё штраф. Городская казна не может нести убытки. Подметание улиц – это серьёзное и ответственное дело.