Побег из нубятника

Алик кивнул, и все они потопали вдоль длинного, измалёванного граффити забора. Как будто в рейд пошли. Впереди танк, сзади дамагеры. Хила не хватает. Блин, о чём я только думаю! Мне стало смешно.

С Аликом мы бы точно раскатали весь Ольховец в тонкий блинчик. Может, прикупить ему и двум его подчинённым по костюму, загнать их в игру…

Мои мечты прервал звонок. Алик.

– Мы ведём наш репортаж… – послышался в трубке его счастливый бас, – с криминальных окраин столицы.

Он включил видео. Картинка запрыгала, выхватывая обтянутые чёрными куртками спины, телефон качался в такт шагам, в кадр лез забор, попутные столбы, земля под ногами. Стример из Алика был паршивый.

– Безжалостная банда отморозков, – продолжал вещать он под гогот подчинённых, – готовится совершить бесчеловечное преступление. Кровь стынет в жилах… А, чё? Пришли, что ли? – перебил он сам себя.

Очередные ворота были приоткрыты. Облупившая синяя краска на металлических створках выдавала долгое отсутствие хозяйской руки. Тёмные силуэты один за другим ныряли внутрь. Камера показала контур автомобиля. Один из бойцов метнулся к нему.

– Колёса не коли́те! – заорала я.

Водила в машине, где я сидела, дёрнулся оглядываясь. Телефон в руках у Алика тоже дёрнулся, но он успел остановить своего человека. Вот был бы эпик фейл, если б те, кого мы решили навестить, застряли тут, не имея возможности уехать.

Алик вертел головой и камерой во все стороны. Большая автостоянка сейчас была завалена старыми шинами и строительным мусором. В углу ржавел остов бульдозера. По обе стороны от стоянки рядами стояли складские боксы. В одном из них горел свет. Дверь и здесь нараспашку. Непуганые идиоты. Дальше события понеслись вскачь.

– Лежать, суки! Лежать! Руки на голову! – заорали сразу несколько голосов. – Руку убрал, бля!!!

Послышался звук удара и шум падающего тела. Совсем без повреждений дело не обошлось.

Алик предусмотрительно стоял снаружи, так что я слышала только звук. Лишь когда всё затихло, камера переместилась в помещение.

Четверо лежали на бетонном полу, послушно сложив лапки на затылке. Пятый никак не мог лечь. Он был привязан к стулу, на котором сидел. Рыжий круглолицый парень с крупными веснушками на щеках. Лицо не особо страдальческое, даже фингалов не видно. То-то они с ним так долго возились. Разговоры разговаривали.

Алик прогуливался по комнате, показывая мне крупно то одного, то другого. Наконец он отключил камеру и приложил трубку к уху.

– Так кто вам требуется?

Я объяснила.

– Эй, терпилы! – услышала я Алика. – Который из вас ДуреВар? В душе́ не ебу, что за погоняло, но с ним хочет побеседовать один очень важный человек.

– Алло? – послышался в трубке осторожный голос.

– Варчик, приве-е-е-ет! – пропела я. – Не ожидал?

– Мариша?! – алхимик охуел. И это ещё мягко сказано.

– Ты узнал меня? Как ми-и-ило-о! – продолжала я дурачиться.

– Какого хрена?! – Привычная невозмутимость изменила барыге. Ещё бы, это ведь реальный мир. Здесь он и не алхимик вовсе. Может, инженер, может, врач или какая-нибудь офисная крыса. А ведь не я всё это начала! Они сами устроили охоту на беглого полугнома. Какие мы лихие геймеры, нам даже виртуальности не надо. Мы и так справляемся.

– Где мои бабки, Вар? Где мои золотые?! Ты сказал, что деньги будут до семи вечера, а сейчас уже… уже девять тридцать!

– Ты ёбнулась?! Ты устроила это всё из-за двух с половиной часов задержки?!

– Слышь, не груби! Хочешь, чтобы Алик тебя пнул? Это он мигом!

– Не надо пинать. – Алхимик умел переобуваться буквально на ходу. – Извини за задержку, сама видишь, занят был.

– А что вы так долго-то? – дурачилась я. – Он что, не отвечал?

– Нет.

– А чего спрашивали-то? – мне стало любопытно.

– Пароль от мобильного банка.

– То есть вы что, сотовый его до сих пор не отключили?!

В трубке повисла тишина, мы оба чувствовали себя полными идиотами. То есть я могла просто взять и позвонить?!

– Трубку верни.

– Что?

– Трубку, говорю, Алику верни.

– Поболтали? – слышу довольный бас. – Давненько я телефонисткой не работал. Барышня, мне Смольный, барышня, – дурачился он.

– Алик, спроси у терпилы на стуле, какой у него пин-код.

– Что за пин-код?

– Да не твоя беда, главное, что он знает.

В трубке послышался глухой удар, словно стукнули кулаком по подушке, потом резкий вопль, переходящий в хныканье:

– Нет, нет, не надо, пожалуйста, не надо!

– Хочешь ещё?

– Нет, нет, пожалуйста.

– Говори пин-код, падла!

Я представила, как физиономия Алекса нависает сейчас над полугномом. Это тебе не девок в трактире зажимать, мразь. Алик и в обычной жизни напоминает гориллу, а в такие моменты очень злого разгневанного Кинг-Конга.

– Говор-р-ри, с-с-сука!

И снова удар.

– Пять… три двойки… пять! Только не бейте! – И через плач после небольшой паузы: – Пожалуйста-а-а-а…

В комнате сейчас, скорее всего, запахло мочой, если не чем-то похуже.

– Спасибо, Алик, ты просто прелесть. Дай-ка трубочку обратно.

– Алло, – обозначил своё присутствие Вар.

– Ну что, Варчик, все свободны! По домам! Жду через полчаса тебя и четыре тысячи золотых.

– Две тысячи, – поправил Вар.