Побег из сказки

– А мы-то чего, – задиристо глянул на нее мальчуган, – нам податься некуда, бабушка с дедушкой здесь всю жизнь прожили и родители мои. Да и не из боязливых мы! Главное ведь по ночам из дома не выходить, а днем не страшно. Днем на озере даже рыбаки продолжают рыбачить. А если какой гад с гор задумает спуститься, так мы мигом по домам забиваемся, а мужики его бутылками с огненным зельем закидывают.

– За что? – поразилась девушка.

– Известно, за что! За то, что людоед!

– И давно драконы людоедами стали? – подивился маркиз.

– Так как эта тварь в озере поселилась, так и стали, – заявил мальчонка. – До этого-то мы думали, они нормальные. Мы им коровок выращивали, а они нам платили хорошо за каждую, наша деревня поэтому не бедствовала никогда. Нечисти и дохляков ходячих у нас в жизни не водилось – все драконов боялись, как огня, так что жили мы не тужили, пока змеи эти зубастые не взбесились и людей в озеро таскать не стали.

– А с твоим папой можно поговорить? – задал вопрос Оливье.

– Отчего же нельзя, можно! – Паренек расценил его заинтересованность на свой лад. – У нас как раз комната есть свободная: чистая, просторная. И папаня недорого возьмет, не то что Рузанка. – Он неодобрительно кивнул головой на показавшуюся в конце улочки простоволосую бабу, которая со всех ног спешила к ним и размахивала руками. – Вон, видите, как зазывает? А у ней в избе мыши, и обдерет вас, как липку, три цены стрясет.

– Тогда веди скорей к отцу, – улыбнулся маркиз, потрепав мальчишку по плечу. Тот с радостным воплем понесся вдоль оградки, все время оглядываясь на неожиданных клиентов – не отстали ли. Вслед им донесся раздосадованный рев Рузанки.

* * *

– Ну рассказывай, – велела Нарышкина, разливая чай по чашкам, и утвердительно сказала: – Значит, джинном была ты…

– Ага, – призналась Лариса. – И не только. Когда к вам в кафе целый день звезды шастали – это тоже была я.

Арина потрясенно воззрилась на свою гостью:

– А зачем?

– Подружиться с тобой хотела, – призналась та.

– Ну и дура, – миролюбиво сказала Арина. – Сама представь, что бы ты подумала, если бы с тобой стал флиртовать какой-нибудь знаменитый мачо, от которого все девчонки млеют. Подстава?

– Подстава, – согласилась Лариса.

– Хотя с твоей-то эффектной внешностью это было бы не так удивительно, – заметила Арина. – Но кто я – и кто звезды! Я так и оглядывалась в поисках скрытой камеры и ждала возгласа: «Это была программа «Розыгрыш»! А теперь представь, что ты возвращаешься домой, а там сидит неизвестная старушка, которая выдает себя за крестную фею из сказки! Бред?

– Бред, – признала исполняющая обязанности феи.

– А Хоттабыч этот? – фыркнула подопечная. – Я его как увидела, не знала, куда и звонить. То ли в цирк, то ли в милицию, то ли в сумасшедший дом!

– Но разве ты в него хоть чуть-чуть не поверила? – обиженно спросила волшебница.

– Разве что капельку, – схитрила Арина, но, заметив, какой огорченный вид у ее гостьи, поправилась: – Если честно, я почти купилась. Очень правдоподобный получился джинн. Особенно когда он, то есть ты, банкноты с моими портретами наколдовала, у меня почти никаких сомнений не осталось в том, что джинн из сказки сбежал.

– Можно сказать, я и в самом деле сбежала, – невесело усмехнулась Лариса, но в подробности углубляться не стала.

И вот теперь приходится расплачиваться за этот своевольный побег возней с трудной девицей Нарышкиной. Хотя не такая уж она и вредная, если приглядеться. А ее подозрительность и угрюмость – лишь защитная маска, в чем Лара убедилась, выслушав ее рассказ о себе и соотнеся его с ее мыслями, лежащими на поверхности. Как ни странно, Арина доверилась новой знакомой и расслабилась в ее обществе настолько, что волшебница даже смогла услышать то, что не было сказано вслух, и поняла причины перемены отношения девушки к ней. Во-первых, Лариса проявила искренний интерес к ее романам. Во-вторых, Арина верила в сказки, а Лара была настоящей волшебницей и продемонстрировала ей пару чудес. В-третьих, Лариса уже была ей знакома: и по паспорту, и по предыдущим ролям. А в-четвертых, Арина была очень одинока, и именно в тот вечер ее броня неприступности дала слабинку…