Побег из сказки

– Это редчайший амулет, – сказала Цветлана, кусая губы и будто обдумывая что-то. После чего вскинула на Оливье фиалковые глаза и спросила: – На что вы готовы пойти, чтобы заполучить его?

– Но ведь… – зароптали другие дриады, но Цветлана тут же сделала жест рукой, приказывая им замолчать.

– Мы готовы на все, – решительно произнес маркиз.

– Это другой разговор, – одобряюще кивнула дриада. – Вы получите его, когда избавите нас от мантикоры.

Глаша перевела взгляд на Оливье, и на мгновение ей показалось, что тот изменился в лице, лишь на мгновение. Спустя секунду раздался невозмутимый голос маркиза:

– Мы сделаем это.

– Что ж, – удовлетворенно кивнула Цветлана, – желаю вам удачи.

– И все? – спросила Глаша, не понимающая сути переговоров, но прекрасно уловившая, что дело пахнет керосином. – Вы не дадите нам никакого полезного амулета или артефакта и не поможете нам своей природной магией? – Наша магия черпает свою силу из здоровья растений и деревьев, – сообщила дриада. – Как видишь, – она указала рукой на вытоптанные цветы и поникшие ветви, – в данный момент мы абсолютно бессильны. Кроме того, если бы на мантикору наша магия действовала, мы бы этого, – она с грустью глянула себе под ноги, на землю, как снегом усыпанную белыми перышками, – не допустили.

* * *

Лариса внутренне возликовала: ее внешний вид вызвал доверие – с ней идут на контакт! А то, что контакт пока осуществляется через запертую на три замка и цепочку дверь, так это же исправимо. Чуть-чуть заклинания харизмы – и неприступная крепость падет.

– Здесь живут Нарышкины? – лилейным голосом поинтересовалась она у закрытой двери.

– Нарышкина здесь одна, я, – недовольно прохрипела дверь.

– Вот вы-то мне и нужны, милочка! – обрадовалась Лариса и выжидающе уставилась на глазок. Но сим-сим открываться не торопился.

– А мне ничего от вас не нужно, – отрезал из-за двери все тот же хриплый голос. – Что бы вы там ни продавали.

– Да у меня ничего и нет, – удивилась волшебница, продолжая играть роль «божьего одуванчика».

– Милостыню не подаем, – не собиралась сдаваться крепость. – И нечего тут прибедняться.

Лара едва не задохнулась от возмущения. За какую-то секунду она испытала три острых желания: наорать на грубиянку, испепелить дверь в головешки и, наконец, круто развернуться и бежать отсюда сломя голову. Но потом она представила сочувствующий взгляд Насти и ее завуалированно-злорадное: «Я же говорила!» – убедила себя в том, что Арина права в своем стремлении защитить дом от проходимцев, и устыдилась своей секундной слабости.

– Да что ты, деточка! – всплеснула руками Лариса, и ее старческий голос задрожал от неподдельной обиды. – Какая милостыня! Я сама с подарками приехала.

– Ага! – торжествующе изрекли по ту сторону двери. – Так я и знала. Сперва подарки получите,потом деньги гоните. Не на ту напали. Покеда, бабанька!

Лариса уж было испугалась, что сейчас Нарышкина потеряет к ней интерес и вернется к своим занятиям, прерванным ее звонком. Но то ли никаких более интересных занятий у Арины не было, то ли излюбленным ее занятием были препирательства через дверь, но удаляющихся шагов слышно не было. Нарышкина все так же топталась по ту сторону двери, приклеившись к глазку. Волшебница воспрянула духом и продолжила уговаривать сим-сим.

– Аринушка, деточка, пусти меня, – поскреблась в дверь она.

– Откуда вы знаете мое имя? – с подозрением поинтересовалась Нарышкина после короткой заминки.

– Я все о тебе знаю, – тихонько засмеялась Лариса. – Пусти меня, поговорить надо…

– На ручке погадаешь? – хмыкнула Арина. – У, цыганская рожа! Топай отсюдова, хорош глазки строить, на меня твои штучки через дверь не действуют.

Добродушную улыбку, которую все это время усердно демонстрировала волшебница, перекосило в гримасу. Она сжала кулаки и с ненавистью посмотрела на дверь. Сейчас ей ничего не стоило проломить ее одним мысленным усилием, опрокинуть Нарышкину и станцевать канкан на трупе поверженного врага. Но у нее было совсем другое задание, выполнять которое ей уже категорически расхотелось. Как осчастливить человека, который за три минуты общения способен довести до белого каления и ангела, коим Лариса себя искренне считала? А придется… «Будь счастлива, Арина», – мысленно вздохнула она и продолжила приступ крепости.

– Аринушка, да что ж ты такая недоверчивая? Пусти, я тебе кое-что покажу.

– А говорила, что у тебя ничего нет! – вставила вредная девка. – Не надо мне ничего показывать. Русским языком говорю: никакие ножи, пылесосы и чудо-комбайны мне не нужны.

– Может быть, тебя волшебная палочка заинтересует? – усмехнулась Лариса и, вытащив карандаш из саквояжа, продемонстрировала его дверному глазку.

– Ну вообще офигели! – присвистнули из-за двери. – Может, у тебя еще ковер-самолет, сапоги-скороходы и эта, как там ее, скатерть-самобранка имеется?

– Этого мне не положено, – теряя терпение, елейным голоском пропела Лара. – Я же крестная фея, а не Старик Хоттабыч, не Маленький Мук и не Баба-яга.

– Ты – кто? – сдавленно переспросила Нарышкина.

– Твоя крестная фея, – повторила Лариса.