Побег из сказки

Копирка была иллюзорным заклинанием, которая на основе похожей вещи позволяла создать видимость желаемого предмета на срок до десяти часов. Студентки школы обожали пользоваться копиркой для создания роскошных драгоценностей на основе бижутерии и улучшения вида одежды, которая после применения заклинания превращалась в изысканные туалеты светских львиц. Но на этот раз заклинание собирались использовать для прямо противоположного эффекта…

В тот вечер, когда Глаша с Оливье подъезжали к финальному пункту своего путешествия, перед зеркалом в комнате Насти, критически оглядывая себя со всех сторон, вертелась юркая старушонка. Образ ее Лариса позаимствовала у школьной уборщицы. Одежду, доставшуюся волшебнице вместе с воспоминанием о прообразе, дополняли «обновки»: стильный летний френч Насти, который она пожертвовала ради благого дела, превратился в поношенный старушечий плащ а-ля Степанида Ильинична, модная пляжная сумка – в протертую тряпичную сумку времен коммунизма.

– Бабулька получилась – что надо,– восхищенно оценила Настасья, по такому случаю вернувшаяся пораньше с работы.

– Думаешь? – скрипучим голосом кокетливо поинтересовалась пенсионерка.– По-моему, я выгляжу недостаточно старо…

И, подхватив с тумбочки баночку с магическим гримом, зачерпнула оттуда пригоршню тягучей коричневой мази и щедро растерла по щекам и лбу. Мазь высохла на морщинистом лице пигментными пятнами – и старуха удовлетворенно улыбнулась.

– Вот теперь то, что надо! Осталось только придумать правдивую легенду о несчастной бабульке – и вперед. Скорей бы уж осчастливить эту Нарышкину по полной программе, а то уже сил моих нет!

– Рано сдаешься,– поддела ее Настя,– я с Нарышкиной три недели возилась, в одной квартире с сумасшедшей бабкой жила, такие притеснения терпела, а ты вон только маскарадами развлекаешься.

– Знала бы ты, как непросто даются эти маскарады,– прокряхтела старушка.

– То что бы? – полюбопытствовала Настя.

– То сливок мне бы побольше в чай доливала – за вредность! – объявила та.

– Ах, я тебе еще и сливок недоливаю, неблагодарная! – шутливо вскричала любовная фея, замахиваясь на подругу диванной подушечкой.

– Не бей бабульку! – жалобно прогундосила та и, довольная собой, еще разок крутанулась перед зеркалом.– Пожалуй, мне станет плохо… с сердцем, я упаду прямо в ноги Арине, которая будет идти навстречу, и у той не останется иного выхода…

– Как сделать тебе дыхание рот в рот, призвав на помощь проходящего мимо дедульку? – ухмыльнулась Настя.

– Брр! – Ларису аж передернуло от такой перспективы.– Надо будет выбрать какой-нибудь безлюдный переулок, безо всяких гуляющих дедулек, владеющих техниками искусственного дыхания.

– Что ж, желаю удачи.– Настя щелкнула пальцами и сопроводила пожелание простым заклинанием успеха.

– Спасибо,– с чувством поблагодарила волшебница.– Она мне понадобится. Ох!

– Что такое? – обеспокоенно кинулась к ней подруга.

– Сердечко у нашей уборщицы пошаливает, вот что,– со стоном произнесла та.

– Ты уж там поосторожней давай… А к уборщице Ксюню отправим, как она появится,– пусть полечит, хорошая же она бабулька.

– Хорошая,– кивнула Лара.– Ну я потопала.

И сгорбленная старушонка в потертом клетчатом пальто вышла из квартиры и поковыляла по лестнице.

А Настасья, заперев замки, прошла в комнату, вытащила из письменного стола фотографию светловолосой девушки с белесыми бровями и прошептала над ней еще одно заклинание, которое должно было усыпить подозрительность трудного объекта и помочь ее подруге.