Побег из сказки

Как только я открыла крышку, из кувшина повалил белый дым с удушливым пряным запахом, и когда он развеялся, а я – откашлялась, в комнате появился сумасшедший старик с ослепительной улыбкой Остапа Бендера, собравшегося свистнуть очередной стул…

* * *

Лес был тихим и безмятежным, высоко в ветвях щебетали птицы, сквозь кроны деревьев проглядывало солнышко – словом, ничто не предвещало беды, когда Оливье вытянулся в седле как струна и обеспокоенно вгляделся в листву над головой.

– Тсс! – шикнул он на Глашу, пересказывавшую жеке сюжет «Интервью с вампиром», и положил ладонь на рукоять меча.

Жека послушно юркнула в суму, а девушка сильней стиснула поводья. «Доигралась! – пронеслось у нее в голове.– Хотела приключений – получай! Вот только как ты теперь из этой переделки выбираться будешь, глупындра, когда у тебя даже меча нет? Да и был бы – что толку?» Эх, надо было попросить тогда Милану вместе с навыками верховой езды наколдовать ей и владение холодным оружием. Ну да что теперь – после драки кулаками не машут. Хотя ее драка, похоже, только начинается.

Сверху затрещали ветви, покачнулись кроны деревьев, упала на землю крупная крылатая тень…

– Гарпия,– сквозь зубы сообщил Оливье, выхватив меч и приготовившись к схватке.– Пригнись!

В ту же секунду над Глашиной головой что-то просвистело, а сама голова полегчала.

– Вот бестия,– удивленно моргнул маркиз и во все глаза вытаращился на Гликерию.

– Что она сделала? – испуганно пролепетала та.– Сняла с меня скальп?

– Она свистнула твой венок,– прыснул Оливье.– Никогда бы не подумал, что гарпии любят цветы.

– Ах ты зараза! – вскричала разъяренная девушка, грозя кулаком в небо.– А ну верни мой подарок!

– Кажется, она возвращается,– сосредоточенно сообщил маркиз, глядя вверх.

В следующую секунду на него упала черная клякса, в которой Глаша, как ни старалась, не могла разглядеть ни морды, ни лап, ни хвоста. И неудивительно: маркиз задал коварной похитительнице венка такого жару, что та заметалась в воздухе со скоростью сумасшедшей белки, бег которой прокручивают на утроенной скорости на видеомагнитофоне. Раздался визг, писк, лязг железа, скрежет когтей по металлу и взбешенный крик Оливье:

– … – красноречиво выразил он свои чувства на ругательном кукуйском, глядя на взмывающую вверх гадину.– Она сожрала мой меч!

– Ни фига себе,– выдохнула Глаша, глядя на огрызок железяки в руке маркиза.

– Гони во весь опор! – страшным голосом завопил Оливье.

– А это поможет? – вскрикнула она, натягивая поводья так, что Слон встал на дыбы.

– От гарпии не поможет ничего, кроме меча или магии,– мрачно сообщил маркиз.– Но, может быть, нам удастся оторваться.

Оторваться не удалось.

Одолев сотни три метров, Слон споткнулся о лежащую средь дороги корягу и упал, подмяв под себя Глашу. Оливье, который мчался за ней на Звездочке во весь опор, пронесся еще метров десять вперед, прежде чем остановился.

– Ты жива? – прокричал он, спрыгивая с лошади, и бросился к ней.– Черт, откуда здесь взялась эта коряга?

– Я жуб выбила,– провыла Глаша, выползая из-под Слона, который оправдывал свою кличку на весь центнер, и зажав рукой рот.– Передний! Увас! – проскулила она, чувствуя себя глубоко несчастной и обманутой. Герои книг, которые она запоем читала, из любого самого жестокого побоища выходили с высоко поднятой головой и голливудской улыбкой на лице. А она при первом же падении с лошади лишилась зуба! Что же это за героиня – без зуба? Кошмар! Что же это за актриса со вставной золотой коронкой? Катастрофа! Все эти мысли в одну секунду пронеслись в бедной Глашиной головушке, а потом сзади раздался душераздирающий визг догнавшей их гарпии…

– Берегись! – взвыл Оливье, бросаясь наперерез твари, и та, погрузив когти в плечи маркиза, затрясла его, как Глашина кошка Мурзилка игрушечную мышь.

Девушка, мигом забыв о своей личной трагедии, с ревом вскочила с земли, схватила ту самую коварную корягу, из-за которой потерпел крушение Слон, и, изо всех сил размахнувшись, заехала ею по гарпии…