Побег из Вечности

– Ну что же, – задумчиво произнес Виктор. – Год вполне можно продержаться без прикрытия. Сейчас не ревущие девяностые. На большее не загадываю. Может, и самого бизнеса к тому времени не станет. Сам понимаешь, нелегальщина. Когда собираешься уезжать?

– Уезжать? – Я удивленно посмотрел на Виктора. – Куда?

Он, в свою очередь, с неменьшим удивлением принялся разглядывать меня:

– Послушай, ты что задумал? Неужели ты думаешь, что сможешь…

– Попробую.

– Боюсь, что тогда мне некому будет выплачивать двадцать процентов.

– Посмотрим, – сказал я. – К тому же они все равно не оставят меня в покое. Я знаю столько, что при желании могу засадить всю эту банду на длинные сроки.

– Так засади! – почти потребовал Виктор, в упор глядя на меня. Его глаза в тусклом свете забегаловки казались черными.

Я отрицательно покачал головой.

Мне казалось, что, поступив так, я предал бы Саню. Следовало идти другим путем. Конечно, поднять оброненный им флаг и продолжить эстафету мне было не по зубам. Но по крайней мере держаться того же русла я мог попробовать.

– Не успею. Нет времени. Пристрелят раньше.

– Да, это так, – согласился Виктор. – Но ты бы мог залечь…

– Нет! – твердо сказал я.

Виктор внимательно посмотрел мне в глаза и все понял.

– Ты не Саня, – сказал он.

– Я попробую.

Мы расстались, выйдя из забегаловки. Я пожал Виктору руку, сел в машину и тронул ее с места. В зеркало заднего вида некоторое время была видна неподвижная фигура Виктора. Запахнув на груди отвороты плаща, он смотрел мне вслед.

«Навигатор» несся по Москве, отбрасывая к обочине кашу из снега и грязи. Я торопился. Сегодня предстояло много сделать. Кажется, Саня и сам не до конца понял, кого из меня вылепил, да и я, если честно, до этого момента не подозревал, что четко и хладнокровно, словно речь шла не обо мне, взвешу ситуацию и решу дать бой. Благо прецедент был создан, и на кону стояло немало: увесистый куш и честь. Моя и отчасти Санина.

Первым делом я заехал в офис, достал из сейфа деньги – сто шестьдесят тысяч евро пятисотенными купюрами, – два ствола – ТТ и магнум – и несколько пухлых папок с документацией. Все остальные бумаги, которые находились в офисе, я также побросал в картонный ящик и унес в машину. Потом зашел в приемную и сказал Анне, что увольняюсь, и если она хочет, то может остаться работать с Гарри, Ишаком и Братишкой.

– Ни за что! – твердо произнесла она.

Я положил перед ней пять тысяч евро:

– Выходное пособие.

До конца дня я сделал многое: продал по дешевке Санин «навигатор», а свой «ягуар» обменял в салоне на спортивную «Мазду RX-8», затем снял скромную однокомнатную квартиру и перевез туда вещи. Потом обзвонил похоронные бюро и, остановившись на одном из них, которое делало все, включая предоставление места на кладбище, оформил заказ.

Мне удалось присесть на диван во вновь снятой квартире только вечером. Кажется, было сделано все, что возможно было сделать. Когда стемнело, я пошел в бар на Смоленской и первый раз в жизни напился вдрызг. Сначала я попросил бармена налить десять по пятьдесят. Он выстроил в ряд по стойке десять рюмок, наполнил их и взглянул на меня:

– Может, лимон?

Я отрицательно покачал головой:

– Сигарету!

Бармен положил на стойку открытую пачку «Голуаза». Я прикурил от его зажигалки и принялся за дело. Опрокидывая в себя очередную порцию водки, я затягивался сигаретой. Чтобы добраться до последней рюмки, мне потребовалось тридцать минут. В голове уже изрядно шумело. Но я попросил еще пять по пятьдесят и, прикурив очередную сигарету, продолжил процедуру. Когда в меня влилась последняя рюмка, я сполз с табурета, рассчитался с барменом и, покачнувшись, произнес:

– Наконец-то! Теперь он ничего не может со мной сделать.

– Кто? – удивленно спросил бармен.

– Этот! – Я обвел руками пространство вокруг себя. – Синеглазый. Но ночью они у него черные, – я сделал несколько шагов от стойки и, посчитав нужным дополнить, обернулся и произнес: – Еще у него желтые клыки… когда он скалится.

Бармен озадаченно смотрел мне вслед.

На другой день я сидел в своем кабинете так, как, наверное, не сидел здесь никогда – праздно. Я ждал гостей. Стол был непривычно пустым – ни единой бумаги. На звонки офисного телефона я не отвечал, а на мобильный мог позвонить только Виктор. Вчера я избавился от старого телефона и купил новый, заодно сменив номер.

Мой взгляд, не спеша, переползал с предмета на предмет. Я привык к этому кабинету. Он мне нравился. Не хотелось бы уходить из него навсегда. Телефон опять звонил. На этот раз долго и настойчиво. Я отключил его совсем. Москва! Я прожил в ней немало лет, а в итоге оказалось, что здесь мне нужен только один человек – Виктор. Специфичный город. Город денег. Они гудят вокруг, как потревоженные пчелы, насквозь проточив его кварталы. Все здесь хотят денег, любой ценой, так что все остальное на этом фоне кажется фальшивкой и лицемерием.