Побег на Памир

Завершается хадж главным мусульманским праздником жертвоприношения Курбан-байрамом в десятый день месяца Зуль-Хиджа в память о жертвоприношениях Ибрахима, считающегося у мусульман пророком. Паломники приносят в жертву быка, барана или верблюда, мясо которых потом отправляется нуждающимся. Если мусульманин не в состоянии принести жертву, он обязан соблюдать пост три дня во время хаджа и семь после него, чтобы ещё раз обойти Каабу и исполнить обряд бега между холмами Сафа и Марва, обежав их семь раз. После чего дойти до священного колодца Замзам и дважды прикоснуться к его водам. В первый раз испив воды, а во второй опрокинуть чашу у себя над головой, чтобы омыть свою душу, облив себя с головы до ног. Последним происходит обряд символического удаления волос. Мужчины обривают, или укорачивают волосы на голове, или бороде, женщины отрезают прядь волос, которые закапывают в долине Мина. На четырнадцатый день месяца, когда все обряды завершаются, паломники обретают титул — ходжа, и получают право ношения зеленой чалмы.

Возвращение домой было триумфальным. Казалось на улицы нашего небольшого городка высыпал весь народ его населяющий, от мала до велика. Я и раньше чувствовал уважение людей, а сейчас это уважение переросло в благоговение. Нам с тетушкой Зариной пришлось выйти из доставившего нас автомобиля, на окраине Бахарака, и пройти весь путь до нашего дома пешком. Причем не просто так, а отвечая на многочисленные вопросы его жителей, благословляя подносимых нам детей, и заговаривая с уважаемыми старшинами нашего города. Вся эта церемония заняла несколько часов, и к своему дому, нам удалось добраться только к самому вечеру, хотя в Бахараке, мы появились еще до полудня. Но несмотря на все это, на душе у нас было радостно, а Зарина-апа, была просто счастлива. По ее словам, кто-то в далекой юности предсказал ей паломничество в Мекку, и она всю свою жизнь ждала этого, и даже находясь в пути туда, до конца не верила, что ее мечта наконец сбывается.

А я наконец освободился от гнета переживаний, принял положение вещей таким каково оно есть. А еще я находясь в Мекке, я к своему удивлению имел беседу с тем кого точно не ожидал услышать в этой жизни. И честно говоря именно встреча с ним, и дала моей душе то самое спокойствие.

Глава 24

24

Впечатлений от поездки конечно было с избытком. И главным из них было, наверное, то, что я наконец успокоился. Все же весть о повторной, и теперь уже окончательной смерти отца не давала мне покоя все это время. И похоже именно хадж, исполнение всех положенных обрядов и откровенный разговор с предком, произошедший в сознании перед самым отъездом, очень облегчили мою душу, и заставили принять истину. Сейчас я не помнил, какие именно слова были сказаны тогда, совершенно не запомнил лица, своего собеседника, хотя и помнил с кем именно говорю, но твердо знал, что сказанное им истина в первой инстанции, и кто я такой, чтобы отвергать их? И все это согревало мою душу.

Но и из-за этого хаджа, добавилось и обязанностей. Если раньше, я появлялся на пятничной молитве, за все время один-два раза, то теперь, как говорится Noblesse oblige — положение обязывает. Ну где это видано, чтобы ходжа, и пропускал всеобщую молитву. Ну ладно там один-два раза ввиду отсутствия, еще допустимо, но постоянно? Тут хоть каким хорошим работником будешь, а уважение односельчан потеряешь моментально. Сразу же пойдет слух, что я посетил Мекку из-за честолюбия, чтобы показать людям, какой я успешный, богатый, и один прекрасный момент, с меня просто сорвут зеленую чалму — знак хаджа, и объявят его недействительным. Вот такие здесь правила. С другой сторону, огромное уважение со стороны сограждан, так что неудобства перекрываются с лихвой. Порой настолько, что просто диву даешься. Раньше тот же Джебраил Сони владелец оптового склада, нос воротил при виде меня, считая выскочкой, а сейчас первым подходит, нет-нет и хороший заказ подкидывает, ну как тут удержаться, чтобы не поблагодарить человека, скорой доставкой.