Побег Надежды Кораблевой

В то, свое первое рабочее утро, Надя подъехала к шлагбауму закрытого двора уже в половине восьмого, но не успела она подойти к проходной и заговорить с охранником, как в сумке завибрировал телефон. Высветилось: «Тетя Рита». Вот и недобрый знак!

- Съезди, проверь наших квартирантов, не разнесли ли они еще квартиру, – приказным тоном, не терпящим возражений, навалилась на Надежду тетушка.

- Я вам не Золушка и не рыбка на посылках, – огрызнулась племянница.

- Так, значит, заговорила? Зубы появились, давно ли? – недовольство буквально вырывалось из динамика. – Сожгут квартиру, лично мне есть где жить, а ты под забором останешься.

- Это мои проблемы, – оборвала Надежда не только разговор, но и всякие отношения с родственницей. День начинался скверно, и будущий начальник на вид зверюга… 

Двумя годами ранее

И если бы звонок тетки был единственной неприятностью. У проходной дорогу Надежде перегородил молодой высокий охранник, длинными руками и развитым плечевым поясом смахивавший на баскетболиста.

- Пропуск, - дежурным голосом произнес он.

- У меня пока нет, – доброжелательно улыбнулась Надя, – я только иду на работу устраиваться. Мне в пятый подъезд, к господину Медному.

- О вас не предупреждали, – охранник явно не собирался ее пропускать.

- Но мне к восьми надо, – Надя тревожно взглянула на часы. 

Никакой реакции.

- А нельзя господину Медному как-то передать, что я уже здесь?

- Это в мои обязанности не входит, – надменно произнес «баскетболист».

- А что в ваши обязанности входит? – Надя почувствовала, что разражается.

- Следить, чтобы посторонние на территорию не заходили и бомбу в чемодане не пронесли, – «баскетболист» указал на Надин красный чемоданчик.

- Ну, хотите, я открою и покажу, что внутри? – смотреть на эту каланчу снизу вверх было одновременно и неудобно, и унизительно.

- Девушка, я вам по-русски сказал – без пропуска нельзя, – и в знак, что разговор окончен, «баскетболист» достал из кармана солнцезащитные очки и нацепил их на нос, превратившись в беспристрастную стену. 

«Что же делать? Пошутили надо мной, господин Медный, за таракана замстили! А я, дура, уже с чемоданом приперлась. Может, когда выедет, ему под колеса кинуться? Раздавит и не заметит, – мозг отчаянно перебирал варианты. – Думай, Надюха, думай!»

На губах охранника Надя заметила легкую усмешку. «Смешно ему, тут человек пропадает, а ему хи-хи. Какие же все-таки все эти мужики… Михалыч! Вот кто – «не все»!» Девушка извлекла из сумочки телефон, но так поспешно, что тот выпрыгнул из рук и, упав на асфальт, потерял заднюю панель.  Надя кинулась поднимать своего «старичка», но тут «пузом вниз» грохнулся уже чемодан. Охранник не удержался и хрюкнул от смеха. Надежда, окатив его презрительным взглядом, реанимировала телефон, проверила – работает. Слава Богу!

Надя одернула узкую юбку, в этом приличном деловом костюме, бежевого тона, было ужасно неудобно, а ноги в туфлях на каблуках уже жалобно ныли. Зачем она все это нацепила? Чтобы сохранить остатки самолюбия, не в синем же халате уборщицы являться. Гордо сев прямо на поваленный чемодан, Кораблева набрала бывшего начальника.

- Надежда? – услышала она заспанный голос.

- Николай Михайлович, простите за ранний звонок, – выпалила Надя, – вы не могли бы мне дать телефон Медного, мне…

- Надюша, не надо ему сейчас лишний раз о себе напоминать, – перебил Михалыч, – Я знаю, Кирилла, он только разозлится, что его по пустякам достают.

«Мне жить не на что – это так себе пустячок».

- Он не плохой мужик, отходчивый, – продолжали увещевать в трубке. – Я же не просто так тебе сказал через неделю приходить. Поутихнет, и опять тебе работу даст.

-  Он уже дал работу, сказал не опаздывать, а охранник меня не пропускает. Мне позвонить нужно, что я пришла, а у меня только адрес, – Надя вложила максимальное отчаянье в голос. – А как я попаду по этому адресу, если, этот Медный обо мне на проходной не предупредил? А я…

- Надежда, не тараторь, какую работу? – Михалыч удивленно крякнул.

«Какую-какую», – замялась Надя, ей стыдно было признаться бывшему директору, что молодая и амбициозная, она, по сути, теперь прислуга.

- Личного повара, – святое вранье, зачем добряка расстраивать.

- Так значит, и я еще кобель, а он кто?

- Что? – не поняла Надя.

Без сотрудника меня оставил, говорю, – Надя почувствовала обиду бывшего шефа, – конечно, у Медного еще куча объектов, что ему ресторан какой-то. Но ты же понимаешь, что это болото? Надя, это болото! Ты будешь готовить только под его вкус, а это пироги да борщи «как у бабушки», никакого развития. Молодой специалист развивается только в индустрии, в конкуренции, сошел – отстал.

- Я все понимаю, – простонала Надя, – но вы же знаете мою ситуацию, а он обещал хорошую оплату, – тут она заметила, что «баскетболист» превратился в слух, и понизила голос до шепота. – И этот таракан, слухи, наверное, уже по городу поползли. 

- Ох, Надежда. Ладно, работай, – Наде показалось, что она видит, как Михалыч небрежно машет пухлой ручкой, – номер сейчас скину, и это… ты там с Кириллом построже, а то на шею сядет, за ним водится.