Побег от Гудини. Охота на дьявола

– Мисс Уодсворт, чай ждет вас в гостиной. Ваша бабушка также распорядилась приготовить разнообразное печенье.

Как можно быстрее я вошла в комнату и остановилась перед камином, впитывая тепло. Мысли в голове бурлили.

– Наш убийца… у него может быть секретная лаборатория, в которой он хранит тела.

Томас подал мне чашку чая, и я повернулась к ним с дядей. Их лица были обеспокоенными.

– Он может расчленять тела и бросать в реку. Или в каналы и лагуны Колумбовой выставки. – Я глянула на Томаса. Великолепие ярмарки теперь виделось в жутких красках. – Здесь много водоемов. Тела могли запутаться в подводных механизмах.

– Теории – это хорошо, Одри Роуз, но факты в данных обстоятельствах лучше. Нет ни окровавленной одежды, ни шарфа, ни пальто, ни обрывков юбки или куска ботинка – ни одной улики или доказательства того, что здесь было совершено преступление, похожее на убийства Потрошителя. – Дядя рухнул в мягкое кожаное кресло, покручивая усы. – Похоже ли это на работу нашего знакомого Джека-потрошителя? Того, который посылал детективам-инспекторам письма, написанные кровью? Который превратил в игру разделку тел и изъятие органов?

Мы с Томасом молчали. Как бы мне ни хотелось иного, в словах дяди была логика. Это не похоже на стремящегося привлечь к себе внимание человека, который терроризировал нас в Лондоне. И не похоже на убийство в Нью-Йорке. Каждое из тех преступлений было своего рода спектаклем – поводом для убийцы продемонстрировать свои способности водить полицию за нос.

– Боюсь, мы покинули Нью-Йорк из прихоти, – сказал дядя. – Отрывки из стихов и газетные вырезки в дневниках не указывают на то, что Джек-потрошитель жив. Или, если он жив, на то, что из всей Америки он избрал этот город следующим для своих издевательств. Порвите эти дневники и найдите мне неопровержимые доказательства того, что приезд сюда – не глупая прихоть, состряпанная, чтобы сбежать от твоего отца, Томас.

Дядя повернулся ко мне, и я съежилась под его презрительным взглядом.

– Искренне надеюсь, что ты настаивала на Чикаго не для того, чтобы увильнуть от ответственности и жить во грехе.

Томас затаил дыхание.

Я вскинулась.

– Я хотела приехать сюда, потому что думала, что Потрошитель здесь. Я не подчинялась зову сердца, сэр. И не убегала от собственных страданий. Приезд в Чикаго не имеет отношения к тому, что произошло в Нью-Йорке.

Произнося это, я знала, что все не совсем так. Я была рада без раздумий сбежать из Нью-Йорка. Хотя то, что дядя сказал о Томасе… Я шагнула вперед, стиснув кулаки.

– И вы считаете, что Томас придумал зацепку только ради собственной выгоды? Вы же хорошо его знаете, дядя. Он никогда не злоупотребит вашим доверием или нашими привиле…

– Это будет не первый раз, когда молодой человек искажает правду, чтобы добиться желаемого. – Дядя поднял руку, запрещая мне продолжать. Я так рассердилась, что боялась, как бы у меня пар из ушей не повалил. – Найдите мне доказательства того, что здесь орудует Потрошитель, или к концу недели мы вернемся в Нью-Йорк.

Он встретил пристальный взгляд Томаса.

– Каким бы блестящим умником ты ни был, Томас, я лично отправлю тебя в Лондон, если это просто замысловатый фокус, чтобы развратить мою племянницу.

Глава 31 Владения дьявола

Бабушкин особняк

Чикаго, штат Иллинойс

10 февраля 1889 года

Снег с дождем монотонно барабанил по жестяной крыше нашего временного жилища. Потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть к этому звуку, но вскоре он превратился в уютный фон, который почти убаюкал меня, несмотря на нашу новую задачу. Я глотнула мятного чая, наслаждаясь свежим, чистым вкусом. Вдали громыхнуло, комнату озарила серебристо-белая вспышка. Я поплотнее укуталась в шаль. В последнее время я перестала представлять волков и прочих темных существ, крадущихся в ночи, но в подобные вечера мое воображение играло в дьявольские игры.

Второй удар грома заставил меня задержать дыхание. Я посмотрела в окно на полыхающее ночное небо. По стеклу вились тонкие ледяные линии, словно изящное кружево. Мать-природа прекрасная рукодельница, стежки у нее почти такие же аккуратные, как у меня, когда я зашиваю трупы.

Томас поднял голову от своего занятия и слабо улыбнулся.

– Уодсворт, ты боишься грома?

Не соизволив ответить, я послала ему самый сердитый взгляд. Он и так без конца дразнит меня по поводу клоунов и пауков.

– Я не против обнимать тебя под одеялом, пока гроза не пройдет. Это было бы по-джентльменски.

Я резко вдохнула, и комната словно вдохнула вместе со мной. В голове проносились воспоминания о ночи перед нашей свадьбой. Томас внимательно наблюдал за мной со смесью отчаянной надежды и неослабевающего страха. Надежды на то, что я привычно подразню его в ответ, и страха от того, что я этого не сделаю, что его отцу удалось разлучить нас навсегда. Пауза длилась всего мгновение, но казалось, что прошла вечность.

– Предложение в твоем духе, – наконец сказала я, справившись с собой. – Удивлена, что ты не намекнул сделать это без одежды. Теряешь хватку.