Побег от Гудини. Охота на дьявола

– Остроумно, – любезно произнес Мефистофель. – Вы превратили мою фамилию в колючку. Какая блестящая шутка будет следующей? Хотел бы я сказать, что скучал по этому… – Он провел рукой между собой и Томасом. – Но такая ложь не оплатит мои счета.[19]

– И драгоценные камни на вашем костюме, – пробормотал Томас.

– По-прежнему завидуете моим сюртукам? – ухмыльнулся Мефистофель.

– Ради любви королевы! – вмешалась я, пока они не слишком увлеклись. – Раз уж мы переходим на более раздражающие темы, слышали ли вы об убийстве в Нью-Йорке?

Холодный, рыцарственный вид, который напустил на себя Мефистофель, слетел с него в тот же миг, когда его сапоги со стуком опустились на пол. Он встал так резко, что опрокинул стул.

– О нет! Нет, нет, нет, моя дорогая. Было приятно вас видеть, и было бы еще приятнее, если бы вы оставили вот этого дома. – Он дернул подбородком на Томаса. – Но я не могу ввязываться в ваш собственный разгул.

– Мой собственный разгул?

– Смертельные опасности прекрасны. Но смерть сама по себе вредит моему роду занятий.

– Пожалуйста, – проговорила я. – Просто выслушайте нас.

Мефистофель скрестил руки.

– Объясните, почему я должен вас слушать.

– Вы мне нужны. – Мне не понравилось, с каким отчаянием я вымолвила эти слова.

В затянувшейся паузе он даже не моргал. Наконец его губы изогнулись в дьявольской усмешке, и он бросил на Томаса издевательский взгляд.

– А, вижу, что я еще не потерял своего очарования. Большинство моих знакомых женщин говорят то же самое, обычно в полураздетом виде. Может, сбросим лишнюю одежду? Это поможет мне прояснить ум. Настройте меня на благотворительность.

– Только если вам хочется, чтобы я задушила вас этой одеждой.

– Вы все такая же неистовая. – Он повел плечом. – Уверен, вы сделаете Томаса очень счастливым. Мне всегда казалось, что у него несколько извращенные вкусы – это все из-за мертвецов.

Томас тоже нацепил свою фирменную улыбку, но молчал.

– Вы правда влюбились друг в друга в окружении трупов?

– Не будьте смешным. Мы…

Я закрыла рот. Если вычленить суть, то в сухом остатке окажется, что мы с Томасом флиртовали в лаборатории. Вполне можно утверждать, что мы влюбились, вскрывая покойников. Эта мысль внушала тревогу.

– Вы оба чудовищные извращенцы даже на мой вкус. – Мефистофель усмехнулся, словно прочитав мои мысли. – Вы в самом деле идеально подходите друг другу.

– Вы не ответили на мой вопрос, – напомнила я.

Его улыбка исчезла, словно ее и не было. Я невольно поежилась. Он такой талантливый иллюзионист, возможно, даже чересчур талантливый.

– Я? Кажется, я выразился предельно ясно.

Он вывел нас через черный ход театра и, сунув два пальца в рот, свистом подозвал наш экипаж. От стены отделилась тень и направилась к нам. Я на миг закрыла глаза, решив, что мне почудилось. Когда я их открыла, тень исчезла.

Сердце продолжало колотиться, несмотря на то что никто не притаился в темноте, ожидая возможности напасть.

– Хотя мне и жаль заканчивать наше милое рандеву, но в этот раз вам самим придется разбираться с неприятностями, в которые вы вляпались. Мне правда жаль, мисс Уодсворт, но я должен заниматься «Лунным карнавалом». Нам посчастливилось оправиться после того проклятого путешествия, потеряв только одного человека из труппы. Если мы впутаемся в еще одно убийство, то отправимся прямиком в могилу. Прошу прощения за каламбур.

Глава 33 Дьявольское влечение

Бабушкин особняк

Чикаго, штат Иллинойс

11 февраля 1889 года

Горничная помогла мне переодеться ко сну, и я лежала в кровати, вспоминая события вечера. Реакция Мефистофеля была странной, особенно для лихого и бесшабашного хозяина карнавала. Раньше он никогда не отказывал себе в удовольствии устроить проблемы или ввязаться в них, хотя, возможно, его нежелание было продиктовано страхом. Последнее расследование чуть не погубило его карнавал. Полагаю, я должна быть счастлива за него: он снова занялся фокусами и весьма преуспел. И все-таки я не могла избавиться от смутной тревоги.

Томас тенью проскользнул в спальню. Я покачала головой и включила маленькую лампу. В руках у него был поднос с целым тортом и двумя стаканами молока. Я подвинулась, освобождая на кровати место для полуночного пикника. Томас вручил мне вилку и ослепительно улыбнулся.

– Не знаю, как ты, а я вымотался.

– Но силы на торт у тебя остались.

Или на то, чтобы прокрасться ко мне в спальню.

– У меня всегда есть силы на торт. Особенно если он шоколадный.

И он занялся пышным бисквитом, сосредоточившись на том, чтобы разрезать его без ножа. Я фыркнула от смеха и дала ему скальпель из своей сумки.

– Спасибо за вечер, Томас. Мне очень понравился спектакль.

Он посмотрел на меня, оставив комплимент без внимания.

– Бескорыстие ужасно утомляет. Не советую пробовать.

Я взяла у него вилку и попробовала торт. Сегодня шоколадный с вишней. Я съела еще кусочек, наслаждаясь вкусом.

– Удивляюсь, что ты не принес шампанское. Разве не ты постоянно говоришь о выпивке и непотребных танцах?

– Зачем нужно спиртное, когда нет ничего божественнее шоколада?