Побег от Гудини. Охота на дьявола

– Что делает его более привлекательным. – Он встал и предложил мне руку. – Давайте за это возьмемся. Уверен, что довольно скоро капитан придет за вами.

– Я разве сказала «да»?

– Но «нет» тоже не сказали. – Он поднял уголок рта. – Знаю, что вы жаждете решить эту загадку, как и я, мисс Уодсворт. До меня стали доходить жалобы от зрителей, что не сулит «Лунному карнавалу» блестящего будущего. Так вы поможете мне проникнуть в ее каюту или нет? Как вы сказали, она мертва. Сомневаюсь, что она будет возражать против расследования.

Я нерешительно показала на сцену.

– А как же номер с молочным бидоном?

– Вам просто придется подождать до завтрашнего вечера и насладиться им вместе с остальными пассажирами. – Он опять протянул руку. – Готовы к небольшому преступлению?

Определенно, готова я не была. С неприятным предчувствием я встала и последовала за фокусником к пустой каюте убитой женщины, уже жалея о своей глупости.

Глава 22 Пирожные и маски

Прогулочная палуба

Королевский почтовый

пароход «Этрурия»

5 января 1889 года

Мы вышли на прогулочную палубу, где царил хаос иного рода, чем полчаса назад.

Подобно полчищам муравьев, команда и артисты разбирали шатры, складывали черно-бело-серебристые полотнища и убирали до следующего веселья под луной. Пассажиры ушли предаваться иным порокам, чем сладости и деликатесы. Полуголые девушки на ходулях больше не танцевали, словно призрачные змеи в корзинах, покачиваясь в ритме моря и чарующей музыки. Клоуны и разряженные девицы размазали густой грим, который теперь казался рваной плотью поверх их собственной кожи. Но несмотря на усталость и грязь, ни один не снял маску.

– Почему они не снимают маски после представления?

Мефистофель вздернул подбородок.

– Они зарабатывают двадцать долларов в неделю плюс пирожные с одним условием: всегда носить маски. Всегда.

– Вы кормите их одними пирожными? – Я подняла бровь. – И они соглашаются на такое?

– Вряд ли. – Он хмыкнул. – Это значит, что еда входит в их жалованье.

Я нахмурилась: ох уж этот цирковой жаргон, да еще и условие; ужасно много правил для группы людей, которые желают жить без них.

– А Гарри Гудини вы не заставляете выполнять пункт про маску, – заметила я. – Это не вызывает недовольства? Я думала, что правила должны быть одинаковы для всех.

Мефистофель кивнул на противоположную сторону и повел меня по пустынной палубе правого борта. Вокруг скрипели канаты да время от времени мимо прогуливались пассажиры. Ветер, словно потревоженный зверь, с силой трепал воротник, и я старалась не дрожать.

– Гарри другой, – наконец произнес он. – Однажды он станет легендой, помяните мои слова. Человек вроде него уже носит маску: он заново создает себя из пепла. Зачем ему маскировка, если он и так каждый вечер становится новой личностью, сбрасывая еще частицу прежнего Гарри?

– А какой он, прежний Гарри?

По правде говоря, я не ожидала ответа, но Мефистофель был полон сюрпризов.

– Он венгерский иммигрант, но знаете, что сам он называет своей родиной? Эпплтон, штат Висконсин. У Гарри так много невидимых масок, что ни одна материальная не будет достоверной.

– Гарри хотя бы его настоящее имя? – в шутку спросила я.

– Нет. Его зовут Эрик.

– Эрик?

– Эрик Вайс. Если это правда. Никто, кроме его матери, не может знать точно. – Мефистофель отсчитал каюты и замедлил шаг. – Мы пришли.

Мы остановились у третьей от кормы каюты. Вспомнив дядино утверждение о том, что убийцы часто возвращаются на место преступления, я резко развернулась и осмотрелась. Позади нас находилось ограждение и бесконечное море. С обеих сторон от двери каюты на стене висели шлюпки, словно чучела охотничьих трофеев. Спрятаться было почти негде, так что я задумалась о том, как вынесли тело.

– Откуда вы знаете, какая каюта принадлежит мисс Креншо? – вдруг спросила я. Мефистофеля не было, когда мы осматривали ее в прошлый раз. – Вы бывали тут раньше? Как вы узнали, что тот лоскут от ее платья? – Мне в голову пришла еще одна мысль, и я прищурилась. – Вы были любовниками?

– Вы ревнуете? Мисс Уодсворт, меня на всех хватит. Хотя если вы желаете быть одной-единственной, то нам надо обсудить ситуацию с Кресуэллом. Я не люблю делиться, если связал себя обязательствами.

Я не соизволила ответить на подобную глупость. Хотя эти слова и добавили загадки в последние часы жизни мисс Креншо. Если она была с Мефистофелем, мог ли кто-нибудь следить за ним? Я снова подумала о Касси. Ревновала ли она к его ночным эскападам? Или ее муж последовал за ним сюда, надеясь свалить на него вину за преступления?

Мефистофель похлопал ладонями по жилету и нахмурился. Он вывернул карманы, ощупал поля цилиндра и, наклонившись, обшарил подошвы сапог.

– Еще… минутку…

– Серьезно? – Я закатила глаза, сообразив, что он ищет. – Чтобы у вас и не было отмычки?

– Я похож на Гудини? – ощетинился он. – Это он Король наручников.

– Очевидно, иначе мы уже осматривали бы каюту, а не торчали здесь.