Побег в Академию (СИ)

— Прошу прощения за беспокойство, — вмешался невесть откуда взявшийся Ментор. — В километре вас ожидает транспорт.

— Эх-х, лошадь? Она разве подождать не может?

— Татьяна Ковальчук, как вы помните, там не одна лошадь, а две, причем вторая с проводником. Они вас доставят до машины. А вот у машины вас ждут еще и друзья. Полагаю, хоть ради них вы поспешите?

— Проныры! Как они только сюда добрались?

— Они, после вашего отъезда, попытались организовать поиски. В принципе, я их понимаю. Поход в леса на несколько месяцев, крайне не характерны для людей, которые полтора года провели в инвалидном кресле. Потому пришлось мне вмешаться и пообещать, что в условленное время они смогут вас встретить.

Таня грустно покачала головой.

— Ладно, прощайте. Костя, как вернешься, обязательно сообщи!

Серов смотрел в след уходящей Тане. Он думал о том, как жил до всего этого. Как поменялась его жизнь тут. И о том как жить дальше. И вот это вот “дальше” было для него совершенно не ясно.

Когда на землю пали сумерки и ветер затих. Константин встал и бесшумно ушёл с пустой поляны.

Эпилог

Уже пару недель Константин жил в городе. Он узнал, что Ментор прав — мир незримо рушится, пока это мало кто видит, но самые маленькие трещины уже покрыли фундамент сложившегося миропорядка. Еще он узнал, что строительных проектов никто не начинал, и не планирует. Видимо инвесторы входят в число тех, кто чувствует грядущие перемены. И наконец, спустя недели, он понял, что в его жизни так ничего и не поменялось. Он даже не решился позвонить Тане.

Луч заходящего солнца пробивался между плотными шторами и падал на пыльный стол ярким пятном золотого бархата. Пятно неторопливо ползло к непочатой бутылке. Добравшись, оно насытилось коньячного цвета и разбежалось стаей солнечных зайчиков.

Константин вспомнил, что когда-то уже это видел. Это словно петля, и её нужно было разорвать. Он схватил бутылку, открыл её и начал пить. Коньяк обжигал горло. Отпив половину, Серов поставил бутылку на стол.

Теперь то что-то изменилось. Он сел с циничной ухмылкой и стал ждать опьянения. Шли минуты, десятки минут, но привычной эйфории всё не было. Зато пришла мысль, сначала она заглянула в окно, потопталась на пороге, а потом без стука заявилась прямо в сознание и окатила его ушатом холодной воды.

Теперь он не может ни опьянеть, ни спиться. Это проклятый иммунитет симбиота. Спиваться надо было до этого.

Раздался звонок в дверь. На пороге стоял сам Дмитрий Олегович Зоркий.

— Здравствуйте, Константин! Я не помешал?