Побег в невозможное

Во-первых. Кто сказал, что порталы, образованные «пустым» импульсом, всегда ведут в один и тот же сегмент информационного поля? Не окажется ли так, что здесь, вблизи башни, эти порталы ввиду, возможно, ещё более мощного импульса в той или иной степени изменяют и траекторию перемещения физического тела? Или, говоря проще, не окажусь ли вместо родной Сибири где-нибудь в Австралии, или того хуже — на Сатурне?

Во-вторых. Почему здесь, в непосредственной близости от Рефрактора — совершенно не характерная для здешних мест поверхность земли? Не то побелевший на солнце сухой цемент, не то какой-то странный песок. Не исключено, что Высшие могли оставить в этом месте какую-нибудь защиту типа силового поля или ещё чего-нибудь пострашнее. Ведь на дне кратера даже травинки нигде не выросло, за сотни-то лет…

И в-третьих. Где гарантия того, что всё, о чем я тут пишу — есть объективная реальность, а не плод моего воображения или бред, вызванный тем же Рефрактором?! Так сказать, галлюцинации умирающего…

В любом случае, другого выхода у меня нет.

Жара. Одиночество. Смертельный ужас перед участью Робинзона. Робинзона в параллельном мире, почти без шансов на возвращение.

Долго ли я здесь протяну? Бежать от Рефрактора бесполезно, прятаться — тоже. Ампулы на исходе, а надеяться на то, что за мной пришлют спасателей, не имеет смысла. Вот чем обернулось мое безрассудство.

Сейчас я закончу это письмо, умоюсь в одном из колодцев и в последний раз поем здешних странных яблок. После чего отправлюсь к центру кратера.

Если сложится так, что никаких «окон» в кратере нет, то я не стану дожидаться прихода близких. Я сам уйду к ним. Пока ещё запасов лекарства для этого хватает. И если ты, путник, когда-нибудь прочтешь эти страницы, то знай: тело неудачника Ильи Савелова покоится в одном из ближайших домов.

Я помечу его небольшими оранжевыми буквами: «И.С.»»

Игорь перелистнул последнюю страницу и прочел:

«Прежде чем выступить в поход к Рефрактору, я набрал несколько крупных камней, похожих на гранит — буду бросать их прямо перед собой по ходу движения. Начало моего пути — отсюда, от гончарной.

Леночка. Отец. Я люблю вас».

* * *

Он довольно долго просидел так — молча, с пожелтевшими листками бумаги в руке, привалившись спиной к каменной стене заброшенного дома. До наступления вечера было ещё далеко: «бэта-солнце» хотя и покинуло свою верхнюю точку, но пока ещё оставалось на дневном, по мнению Игоря, уровне. Впрочем, какая разница?

Тщательно и осторожно, почти с почтением, он вновь обмотал письмо ученого пленкой, а затем аккуратно упаковал в рюкзак. Кто знает, может быть, когда-нибудь это письмо смогут прочесть и другие.

Эх…

Игорь вздохнул и, опираясь рукой на камни, медленно поднялся.

— «В одном из ближайших домов»… — повторил он вслух. — Ну, что ж, сейчас поищем…

Подходящих построек было немного. Большинство расположенных рядом строений представляли собой жалкие развалины, и даже с учетом того, что послание Савелова было написано почти полвека лет назад, уже тогда ни один из них не подошел бы не только на роль последнего приюта, но даже — обычного ночлега.

Вскоре, однако, Игорь обнаружил то, что искал. Неприметный, вросший в землю домик с покосившимися, но до сих пор целыми стенами, он был почти полностью покрыт толстым слоем мха, а из единственного его окна выглядывала бледно-зеленая ветка кустарника.

Игорь подошел ближе, к самому входу, и только здесь смог разглядеть тусклые, едва видные сквозь мох, потрескавшиеся от времени буквы. «И.С.»

Он долго не решался перешагнуть через порог и, даже включив уже фонарик, некоторое время топтался возле входа, отчетливо понимая, что можно увидеть там, внутри. Давно истлевшие останки, выбеленные ветром кости, окаменевшие от времени вещи… Наконец, зажмурившись, Игорь решительно вошел.

Хижина была абсолютно пуста. Ни праха, ни костей, ни вообще, каких-либо следов человека. Ничего.

Игорь опустился на колени и тщательно осветил пол, а затем — и стены этого мрачного места.

Сомнений нет: если Илье Савелову и суждено было умереть, то смерть его наступила не здесь. Но ведь он был явно готов к этому, оставляя свои инициалы над дверным проемом…

Игорь торопливо покинул хижину и почти бегом направился в сторону Рефрактора. Неужели он ушел? Неужели ему это удалось?

Остановившись на краю, возле самого спуска, Игорь вынул бинокль и принялся тщательно изучать низкое пологое дно кратера. Ничего не видно. Только серый песок и редкие узоры, которые рисует на нем слабый безвольный ветер. А ещё…

А ещё были камни.

Игорь заметил первый камень не сразу, хотя тот лежал совсем близко — примерно метрах в ста от края песчанной «арены». Никаких сомнений: белый, похожий на кусок грязного льда обломок, явно подобранный где-то среди развалин.

Так, а вон — ещё. Правда, уже значительно дальше. Максимально приближаем изображение — всё верно: ещё один такой же, близкий по размерам и цвету булыжник… Судя по траектории, Савелов решил идти не напрямик, а как бы по спирали, стараясь, видимо, избежать по возможности любых резких изменений…