Побег в невозможное

— Да… — задумчиво протянул человек, опуская ружье. — Уже и до центра добрались… Короче. Если хочешь, можешь у меня переночевать. Я человек открытый, коренной сибиряк, не то, что эти…

— Вообще-то, мне бы не хотелось вас стеснять…

— Но учти, порядки у меня строгие, — не обращая внимания на слова Игоря, продолжал хозяин квартиры. — Почую подвох — сам приговор вынесу, сам и оформлю. Хотя на урку ты вроде бы не похож… Юнга, домой! Живо!

Прогнав собаку, он щелкнул замком и отворил дверцу.

— Проходи. Будь как дома. Ново-Северск, потеснись!

* * *

Это была совершенно обычная двухкомнатная квартира: низкие псевдо-каучуковые потолки, китайская пластиковая мебель эпохи «Героев», потертые ковры на полу и… много-много света. Все три окна были плотно занавешаны не то палаточной термотканью, не то брезентом, поэтому свет отсюда пробивался наружу только лишь когда хозяин открывал или закрывал форточки.

— Чего уставился? Электричества никогда не видел? Да всё просто: на пятом этаже у меня водородный генератор. Я его с комбината припёр. На складе — изотопных батерей на сто пятьдесят лет вперед, чего добру пропадать?

— Это точно, — пробормотал Игорь, осматриваясь. — Интересно, а зачем им понадобилось столько батарей?

— Здрасьте! «Зачем понадобилось», — хозяин удалился на кухню и, судя по звукам, включил электрочайник. — Комбинат же на века строился, как и город наш. Кто ж знал, что оно так получится? Да ты проходи, не стесняйся. Хочешь — на диван или в кресло садись, пока Юнга не занял…

— А у вас ничего, уютно, — Игорь расположился на диване, чтобы видеть одновременно и прихожую, и вход во вторую комнату. — Неужели во всем доме только одна ваша квартира — жилая?

— Ты опять не угадал. Моя квартира не единственная жилая в доме. Вовсе нет. Она — единственная жилая на всей улице.

* * *

— Меня зовут Юрий Михалыч. Можно просто Юра. И живу я здесь, чтоб ты знал, ещё со времен коммунизма и «светлого будущего». Поди, и не слыхивал про то времечко?

— Так… В общих чертах только.

— Вот именно, «в общих чертах». Правда, я и сам тогда сопляком был. Столько лет прошло… Тебя звать-то как?

— Игорь.

— Вот ты представляешь, Игорь, а я ведь здесь полжизни, считай, провел… — Юрий Михалыч на мгновение задумался, глядя на остывающий в железной кружке густой черный чай. — Да что тут говорить. Если, вообще, не всю жизнь…

Две банки армейской тушенки, упаковка китайского «вакуумного» хлеба, несколько белых огурцов, кусок сахара… Они сидели за низким деревянным столиком и ужинали при свете стоящей на полу небольшой ночной лампы.

— Сначала электриком на комбинате, потом — инженером на энергостанции… Здесь ведь, знаешь, какая жизнь раньше была… Отец рассказывал: и снабжение, и продукты, и культурная сфера опять же — всё на высшем уровне было! Даже когда держава рушилась, мы и то стояли, работали…

Я-то пацаном ещё зеленым носился, когда статус с города сняли. Пошёл учеником электрика. И ничего, выучился. Зато два года спустя, когда рудник закрыли, и народ разбегаться стал, я на комбинате уже числился начальником электроцеха. А это тебе не абы что!

Юрий Михайлович замолчал и уставился взглядом в тусклую лампочку светильника, в очередной раз погружаясь в воспоминания.

— А сейчас вы кем работаете? — осторожно спросил Игорь.

— Кем… Да разве это работа? — с горечью проговорил хозяин квартиры. — Кладовщиком я теперь работаю, вот кем. Инженеры у них теперь свои.

— У кого — у них, Юрий Михалыч?

— Ясно, у кого — у начальства.

— У Медика что ли?

— Да причем тут Медик, — скривился инженер. — Производством Сурганов командует, а не Медик… В общем, ты наливай, пей да слушай.

Он отодвинул от себя тарелку и вынул из-под стола небольшой графинчик, на две трети заполненный прозрачной жидкостью. Водка или спирт?

— Городок у нас — ты сам видел — небольшой. Народу живет немного, в основном в восточной части города…

— А мы сейчас — в какой?

— В южной… Так вот. Все, кто сейчас здесь обитает, прямо или косвенно связаны с комбинатом. Ну, работяги, ИТО, эксперты — это понятно. Шоферня ещё — те, кто за периметр мотается, связисты и прочие там, ну ты понял. Все эти люди подчиняются Сурганову, Константин Семёнычу. Он раньше заместителем главного технолога был, а сейчас производством командует. Директор. Он же паек распределяет, спирт, воду, ну и зарплату, конечно же…

— Зарплату?

— Ну да. А ты думал, мы тут за спасибо работаем что ли?

— Нет, почему за спасибо, просто уточняю…

— Но кроме Сурганова, как ты понимаешь, у нас и другая власть имеется. Служба безопасности, она же — мэрия. Никакого мэра нет, конечно, всё и так ясно. Уголовники, урки беглые и всякий сброд — все они под началом у Медика. Он у них старший, а если по-лагерному — «авторитет».

Понятно, что долю с комбината грызут они немалую. И сам Медик, и люди его. Опять же, с другой стороны, не будь их, сюда бы давно демократы с Большой Земли пробрались, и тогда — кранты Ново-Северску. И нам всем — кранты. То есть получается, Игорек, что пока без Медика нам тоже никак нельзя. Вот так вот.