Побег. Венок сонетов

Еще звучит, еще пророчит что-то
Приморский ветер, пожиратель миль,
Еще вдыхают истуканы Клодта
Балтийской ночи водяную пыль,

Еще несет Адмиралтейский шпиль

Высоких парусов тугие шкоты,
Еще брусничным запахом болота
Пропитан город — каменная быль:

Его камней невиданная гамма,

И взбитый штормом облачный плюмаж,
И бронзовый поэт, и Эрмитаж… —

Извечная лирическая тема,

Моя неповторимая поэма,
Та, что тебе теперь не передашь…

XII

Та, что тебе теперь не передашь,
Любви и слез измученная вера.
Но даже если путь сойдется наш
В конце орбит без времени и меры

И я начну на траверзе Венеры

Входить в параболический вираж, —
Навстречу прыгнет радужный пейзаж
Твоей — благословенной — атмосферы…

Меня Земля не примет из полета —

Отступник непрощенный, я сгорю
В тяжелом саркофаге звездолета.

Тебе я только вспышку подарю,

И нитью серебра прошьет зарю
Последняя неслыханная нота.

XIII

Последняя неслыханная нота
К твоей Земле плывет издалека,
Как самая прекрасная строка
Из древнего испанского блокнота —

Я Дон Кихот и автор «Дон Кихота».

Прикована к веслу моя рука —
Я дезертир космического флота,
Заочно осужденный на века.

И, совершив последнюю из краж,

Я захватил в преступный свой вояж
Наш дымный океан в грозе и пене,

Серебряных ночей косые тени

И соловьиный в молодой сирени
Последний угасающий пассаж.

XIV

Последний угасающий пассаж
Гудит басами маневровых сопел.
Нет, я не растерял, с вином не пропил
Мужское горе «дорогих пропаж».

За их спасенье душу не продашь,

Час торжества для князя тьмы не пробил.
В ненужный бортжурнал ненужной скорби
Последний штрих роняет карандаш.

Пусть кровь мою багровой горстью бус

Рябины сбросят в бурю листопада.
Но здесь, сейчас, на полпути до ада —

Несет ракета свой нелегкий груз,

И в грозных жерлах исполинских дюз
Вскипает плазма в бешенстве распада.

XV

Вскипает плазма в бешенстве распада.
В косматых снах оранжевых планет,
Где ни измены, ни забвенья нет,
Я растворился. Слез и слов не надо.

Она пришла, жестокая расплата:

Умрут приборы и померкнет свет,
Написан заключительный сонет,
Исполнена последняя соната.

Пронзая звездный голубой витраж

Лучом прощальным горестного взлета,
Еще звучит, еще пророчит что-то

Та, что тебе теперь не передашь, —

Последняя неслыханная нота,
Последний угасающий пассаж.

От редакции

Публикуемый в журнале венок сонетов — единственное поэтическое произведение, сохранившееся из всего написанного А. Радыгиным в тюрьмах и лагерях.