Побег. Записки следователя

Балка не очень глубокая. Один конец ее упирается в небольшую рощу, а второй плавно выходит на поверхность. С пологой стороны подъезжают к карьеру. Сторона балки, где добывают камень, крутая и высокая. Высота достигает метров двадцать, а может, чуть больше. Противоположная сторона положе намного, но с небольшими холмиками и с не очень глубокими овражками.

– В самой балке и на пологой стороне её есть какие-либо растения: деревья, кустарники? – спросил я.

Чернов растерянно посмотрел в мою сторону.

– Вот насчёт деревьев в балке, кроме рощи в конце нее, не помню, а на пологой стороне кое-где растут кустарники шиповника и тёрна, конечно же, растёт трава.

– Саша, скажи, как ты думаешь, на каком расстоянии беглецы могут заметить нас, если они будут находиться в убежище? – задал вопрос Дмитриченко.

– Если подходить с пологой стороны балки, то, наверняка, они могут заметить нас за метров семьдесят-восемьдесят.

– Значить скрытно подойти к карьеру не получается, – задумчиво проговорил Владимир Иванович.

– Днём, да, – подтвердил Чернов.

– Слушай, Саша, скажи, карьер открытый или там есть ниши, углубления? – спросил я.

– Ну, есть открытые места, но там есть глубокие ниши. Я-то был там года два тому назад, тогда ещё были ниши глубиной метра два-три. В них спокойно можно ночевать, переждать дождь. Да и от солнца можно спрятаться.

– Как на твой взгляд, Саша, а сверху карьера или с боков, нельзя к нему подобраться? – задал вопрос Владимир Иванович.

– Если идти по накатанной дороге, то есть по дну балки, то сразу заметят, если кто-то будет дежурить. С боков не очень удобно подходить. Стены крутоватые, да и скрываться невозможно. Нет, нет, лучше так не рисковать, – высказал своё мнение участковый.

Наступила пауза. Каждый из нас мысленно разрабатывал план, как лучше, без каких-либо неприятностей, захватить беглецов. Каждый напряжённо думал, но никто пока не стремился первым высказать своё мнение. У беглецов было оружие и патроны, а у нас оружие было только у двоих. У меня не было, и у участкового на боку висела только пустая кобура.

– Как не хватает в данный момент группы Макарова, – неожиданно пришла мне в голову мысль, – у них, у всех оружие…

– Послушайте меня! – внезапно подал голос участковый. – Не знаю, как вы воспримете моё предложение. У нас, кроме как не хватает оружия, еще нет у нас бронежилетов. Так вот, что я предлагаю: не использовать ли нам вместо бронежилета обыкновенную доску сороковку? Будет как щит! Ну, вспомните древних рыцарей? Они прекрасно защищались. Сабли и другое оружие не пробивали щит. Спасал жизнь рыцаря. Ну, как моё предложение? У меня дома после стельки пола остались куски этих досок, длиной, примерно, больше метра, и ширина приличная где-то тридцать сантиметров. Длина, ширина и толщина достаточны для защиты головы и тела до колен. Поймите, у нас нет сейчас другого выхода. Где мы возьмём бронежилеты? Лучше досками защищаться, чем без ничего. Не так ли?

Мы молча выслушали Чернова и стояли тоже молча. Никто не решался на первый шаг.

– Хочу сообщить вам, если вы сомневаетесь, – снова заговорил Чернов, не дождавшись наших предложений, – пистолетная пуля не пробивает доску на расстоянии тридцати-сорока метров. Я сам проверял.

Чернов, высказав своё мнение, обвёл нас победоносным взглядом.

– Не знаю, как вы, – первым заговорил я, – лично я согласен с Черновым. За неимением других средств защиты, почему бы не попробовать. В сущности, кому какое дело, каким способом мы защитим свою жизнь. Давайте попробуем. Какая никакая, но всё же защита.

Я, закончив говорить, прямо посмотрел на Владимира Ивановича и на Дмитриченко. По выражениям их лиц, понял, что предложение Чернова их тоже заинтересовало, и они готовы поддержать идею участкового.

– Почему бы не испробовать! – вдруг заинтересованно воскликнул Владимир Иванович и обвёл нас взглядом. – Я тоже думаю, всё же будет какая-то защита. Я согласен. Только нужно сделать какое-то приспособление, чтобы доску удобно было держать и нести.

– А это, мы что-нибудь придумаем! – воскликнул обрадованно Чернов. Его глаза заблестели, и он сам весь оживился. От прежнего Саши, сникшего, скисшего, изморённого, чувствовавшего вину за свою допущенную оплошность, не осталось и следа. Он стал активным, решительным и деловым. На радостях, он воскликнул:

– Давайте сейчас же поедем ко мне домой и сделаем щиты!

Мы вернулись назад в хутор. По пути к дому Чернова возле опорного пункта я попросил Николая остановить машину.

– Надо связаться с Макаровым, – сказал я, – надо сообщить ему, чтобы они вернулись в хутор Чугунов. Чем быстрее, тем лучше. Им там всё равно сейчас делать нечего. Беглецы у нас, пусть лучше они помогут нам. Саша, ты знаешь, как связаться с ним, давай, действуй!

Мы зашли в опорный пункт. Чернов позвонил в правление колхоза и передал сообщение. После мы поехали к нему.