Побеги древа Византийского. Книга первая. Глубинный разлом

Посредине плаца поставили в ряд несколько столиков, накрытых белыми скатертями, у каждого из которых расположились священнослужители различных вероисповеданий и конфессий. Больше всего принимающих присягу выстроилось к первому столу, где стоял полковой священник с крестом и Евангелием. Рядом – католический ксёндз, лютеранский пастор, магометанский мулла и еврейский раввин. К каждому из них подошли по нескольку человек, и только к раввину всего один – здоровенный парень, на голову выше всех присутствующих, со светлой густой шевелюрой и могучими плечами. Винтовка в его огромных руках казалась тоненькой тростинкой.

Михаил с любопытством разглядывал новобранца-гиганта, совсем не похожего на еврея. Он никогда не слышал, чтобы в Кавалергардском полку служили люди этого вероисповедования. Видимо, парень попал сюда за свой рост и недюжинную силу.

Когда подошла очередь, Михаил произнёс волнующие слова присяги:

– Я, князь Михаил Комнин, обещаю и клянусь Всемогущим Богом пред Святым Его Евангелием, что хочу и должен Его Императорскому Величеству, своему истинному и природному Всемилостивейшему Великому Государю Императору Николаю Александровичу, Самодержцу Всероссийскому, и Его Императорского Величества Всероссийского Престола Наследнику верно и нелицемерно служить, не щадя живота своего, до последней капли крови…

В эту минуту Михаил, как никогда, чувствовал свою сопричастность к чему-то великому, единение с войском, со всем народом и восторженную любовь к царю.

Вечером в офицерском собрании отмечали принятие в полк новобранцев. Михаила и ещё троих новеньких привёл туда адъютант командира полка.

В просторном светлом зале стоял празднично накрытый длинный стол, за которым сидели все полковые офицеры.

– Сюда, сюда, молодёжь! – неслось со всех сторон.

Михаил с чувством облегчения выдохнул, увидев вокруг приветливые, участливые лица. Теперь он действительно поверил, что кавалергарды – одна семья.

– Нужно доложить о прибытии, – шепнул новеньким кто-то из офицеров.

Михаил первым подошёл к командиру. Все офицеры тотчас умолкли. В зале повисла гробовая тишина.

– Господин полковник, честь имею явиться по случаю производства в офицеры и зачисления в Кавалергардский Ея Величества Государыни Императрицы Марии Фёдоровны полк… Корнет Комнин.

После докладов остальных молодых офицеров полковник добродушно улыбнулся:

– Ну, церемонии потом, а сейчас обедать.

Михаила подхватили под руки и поволокли к столу, заставленному холодными закусками, графинами с водкой и настойками с наливками. Поручик Гагарин, старший офицер эскадрона, куда определили командиром взвода корнета Комнина, руководил пиршеством.

– Что предпочитаешь, корнет? Водочки?

Михаил замешкался: ему раньше практически не приходилось употреблять алкоголь.

– Не знаю… – промямлил он. – Может быть, наливку…

– Это что за воспитание!? – весело затараторил поручик. – Водка – первейший друг офицера, всегда выручает! Ладно, так уж и быть: пару-тройку рюмочек пропустишь, а потом на свою наливку перейдёшь.

Офицеры наполнили рюмки, Гагарин поднялся:

– Провозглашаю тост за новое поколение, готовое перенять все наши традиции и блюсти честь полка!

Офицеры встали и выпили: такова традиция – за честь полка пьют только стоя.

Прозрачный напиток с непривычки обжёг Михаилу горло. Он слегка поперхнулся, но мужественно допил до конца. И тут же оглянулся проверить, не заметил ли кто его конфуза. Гагарин, слегка улыбаясь, подмигнул ему в ответ.

– Крепок с непривычки, – попытался оправдаться Михаил.

– Ничего, корнет, вторая легче пойдёт! – похлопал его по плечу поручик. – Нам без этого никак.

Вскоре все уже беседовали, громко перебивая друг друга.

– А вот скажите, господин поручик… – попробовал задать свой вопрос Михаил, но Гагарин перебил его:

– В нашей компании в свободное от службы время называй меня на «ты»! Просто поручик. Или по имени. Дмитрием меня кличут. А тебя, я знаю, Михаилом. Мы теперь одна семья! Вот за это и давай выпьем на брудершафт!

Выпили, облобызались троекратно.

– Так что ты хотел узнать?

– Да насчёт этого еврея-новобранца, что присягу принимал.

– А, Соломон… В твоём взводе служить будет.

– Я считал, что среди кавалергардов евреев не бывает.

– Очень мало, но бывают! Хочешь, историю про одного нашего знаменитого еврея расскажу?

– Конечно! – захмелевший Михаил подпёр рукою подбородок.