Побереги силы

Отсчитывая секунды, он устремился к двери; его кроссовки неслышно проследовали по полу. Пальцы обхватили дверную ручку и аккуратно повернули ее. Тихонько толкнув дверь, он приоткрыл ее ровно на дюйм. Приблизив глаз к щелке, заглянул внутрь. Прачечная была пуста, только тусклый свет просачивался в нее из соседней кухни. Этого он предусмотреть в своем плане не мог. Он никогда раньше не бывал в ее доме. И только примерно представлял себе расположение в нем комнат — на основании того, что сумел высмотреть в окна.

Толкнув дальше дверь и проскользнув за порог, он бесшумно притворил ее за собой и так же медленно разомкнул пальцы на ручке. Затем остановился и снова прислушался. Прачечную и кухню соединял коридор. Белая панельная дверь между комнатами была открыта. Несколько вдохов и выдохов — и тихий писк просигналил ему, что охранная система снова заработала. А через миг он услышал, как Оливия прошлась по кухне. Шаги приблизились, и под мышками у него взмокло от пота. Он быстро огляделся по сторонам — куда бы спрятаться? У противоположной стены комнаты находилась гардеробная. Но он не успеет до нее добраться. Под бешеный стук пульса в ушах он прошмыгнул за открытую дверь прачечной и вжался спиной в стену.

И стал ждать.

При необходимости он может напасть на нее и здесь — в прачечной. Но это не лучший вариант. На вид Оливия — борец. Она может оказать ему сопротивление. А он предпочитал действовать быстро и слаженно.

Ее тень продефилировала вдоль порога, и шаги опять отступили. Он услышал, как открылся и закрылся холодильник.

И с облегчением выдохнул.

Еще одна дверь открылась в дальней части дома. Оливия зашла в свою спальню. Он за несколько шагов пересек кафельное покрытие и открыл дверцу в гардеробную. Она была забита зимней обувью и одеждой. Превосходно! Оливия не станет заглядывать в нее этой ночью.

Он залез внутрь и стал ждать, когда в доме установится полная тишина.

Когда Оливия ляжет спать.

И когда наступит идеальное время для осуществления его плана.

Глава вторая

Оливия Круз пристально оглядела открытую кладовку. Она провела последний час, перебирая и перевешивая свою осенюю одежду. В принципе для середины сентября погода все еще сохранялась по-летнему теплой, но за последнюю неделю в северной части штата Нью-Йорк стало холодать. Листья уже начали менять свою окраску и опадать с деревьев. И на прошлой неделе Оливия достала свою фланелевую пижаму. А сегодня вечером она убрала на нижнюю полку босоножки и выставила вперед несколько пар ботильонов.

А что теперь? Теперь надо рассортировать по цвету блузки.

Но это же глупо!

В ее гардеробной и так уже абсурдно-идеальный порядок.

Ей нужно было принять важное решение, а она вот уже несколько дней медлила с этим. Все откладывала на потом. Оливия отступила назад из встроенной в стену гардеробной и решительно закрыла дверцу. Раньше ей отлично помогал сон. Но в последнее время Оливии спалось плохо, если вообще удавалось заснуть; вот и сейчас она боялась, что пролежит в постели, уставившись в потолок, всю ночь напролет. Оливия потерла вставший за грудиной комок и поплелась в ванную в поисках средства от изжоги.

Чуть раньше вечером ее немного отвлек от тягостных размышлений еженедельный ужин с родными. Мать приготовила ее любимое традиционное кубинское кушанье из черных бобов. Оливия, естественно, позволила себе злоупотребить им, и в ту минуту, когда она покинула родительский дом в Олбани и двинулась в обратный путь в Скарлет-Фоллз, всего в часе езды, ее самодеятельное расследование преступления снова завладело мыслями и вызвало дискомфорт в животе.

Разжевывая антацид, Оливия обдумала свое потрясающее открытие. Выводы, к которым она в итоге пришла, и возмутили черные бобы и рис в ее желудке. Работа Оливии как журналистки заключалась в поиске правды и установлении истины, а не в том, чтобы судить и тем более выносить приговор. Но если она решит отстаивать эту правду и предаст ее огласке, другие люди могут заплатить за ее разоблачение высокую цену — возможно, даже своими жизнями.

Оливия тянула с планом-проспектом своей новой книги и в то же время расценивала то затруднительное положение, в котором она неожиданно оказалась, как совершенно безвыходную ситуацию. Игнорирование правды шло вразрез со всеми ее принципами. Но ведь эта правда грозила опасностью другим людям.

Эх, знать бы, насколько велик риск… И сможет ли она потом жить спокойно, если возьмет на себя ответственность за смерть даже одного невинного человека?

Одержимость этим расследованием вылилась в три бессонные ночи подряд. Это уже слишком. Ей не следовало принимать решение в одиночку. Ей нужен был чей-то еще сторонний взгляд на это дело. Оливия принесла таблетки от изжоги в свою спальню, взяла с прикроватной тумбочки телефон и проверила время. Одиннадцать часов. Через пару секунд она забила в текстовое окошко всего пять слов — «ПОЗВОНИ МНЕ, ЕСЛИ НЕ СПИШЬ» — и отправила эсэмэску Линкольну Шарпу, своему…