Побеждаю и сдаюсь (СИ)

— Эйдис, — снова начал он несчастным голосом, — скажи, я могу что-то для тебя сделать? Если у тебя любовь взаимная, ну давай я поговорю с Альдо… Если ему, как ты говоришь, всё равно… Может он даст разводное письмо? Конечно, богиня не одобряет расторжения браков, но, думаю, если матушка поговорит с настоятельницей обители милосердных сестёр…

— Я не знаю, — девушка заглянула ему в глаза с такой трогательной доверчивостью, что у Яра перехватило дыхание. — Я не знаю, любит ли он меня… или… или хотя бы хоть что-то испытывает ко мне…

Яр почувствовал, что вступил на твёрдую почву и, кажется, перестал утопать.

— Спроси его, — выдохнул он. — Если тебе страшно, могу спросить я.

— А если он посмеётся, отвергнет и будет меня презирать?

— Как можно презирать любовь? — удивился принц. — Если он настолько недостоин, то он не стоит твоей любви, Эйдис.

Девушка робко улыбнулась, привстала на цыпочки и внезапно нежно поцеловала Медведя. В губы.

Мужчина остолбенел.

— Яр, — прошептала она, — я люблю тебя. Больше чести и жизни… Скажи, есть ли у меня хоть какая-то надежда?

Ярдард осторожно освободился из её объятий. Лицо его изменилось, внезапно став отстранённым и замкнутым.

— Прости, Эйдис. Нет. Извини, что невольно спровоцировал твою откровенность. Я даже предположить… — он резко оборвал сам себя, поклонился и сухо завершил: — Я распоряжусь об ужине, и чтобы к полудню завтрашнего дня вам подготовили карету и охрану. Благодарю, что удостоили честью погостить в моём замке. Непременно передам супруге наилучшие пожелания от вас. Прощайте.

Он учтиво и холодно поклонился и направился к дверям.

— Письмо! — крикнула Эйдис. — Вы забыли про письмо!

Яр обернулся.

— Передайте письмо герцогине от капитана Берси. Ради этого я и заехала в вашу Берлогу. О, не надо ко мне приближаться, — едко заметила гостья. — Письмо от любовника вашей жены я положу на столик. Оно не запечатано. В тюрьме, знаете ли, письма не запечатывают. Но я знаю, что вы, конечно, его благородно не прочтёте. Моё нижайшее почтение благороднейшей из герцогинь. Благодарю за гостеприимство.

Эйдис действительно положила на стол сложенный жёлтый лист бумаги, исписанный с обеих сторон кривым почерком человека, не привыкшего часто писать, и стремительно прошла мимо застывшего Медведя.

Яр неподвижно смотрел на оставленную гостьей бумагу.

Глава 20 Уязвимость сильных

Лэйда не любила лошадей. Некоторые поэты деревянными конями называли корабли, но Морская герцогиня всегда морщилась от таких стихов. Впрочем, поэзию она тоже не жаловала. Но лучше уж скакать верхом, чем трястись в карете. Меняя коней на каждой переправе, герцогиня сразу же отправлялась в путь, поражая спутников железной волей. Она казалась не человеком, и тем более — не женщиной. Ни отдых, ни еда, казалось, ей были не нужны. По крайней мере, так, возможно, думали окружающие.

Сама же девушка знала, что гонит её вперёд.

Ей пришлось сделать лишь одну остановку: с неба повалил снег и дальнейший путь стал слишком опасен. И Лэйда рычала и металась по комнате трактира, проклиная всех богов за задержку. А потом рухнула и проспала до самого утра. Утром напуганные боли смилостивились: снег ровной полосой сверкал на солнце. И Лэйда снова вскочила на коня…

Она влетела, не разуваясь, не тратя времени на то, чтобы очистить сапоги от снега, в холл, промчалась по каменной лестнице и вихрем ворвалась в самое светлое место Берлоги — кабинет герцога. Яр сидел за столом, опершись на руки, лицо его было тёмным. Видимо, не спал всю ночь. Медово-карие глаза вспыхнули было радостью при виде жены, но тут же потухли.

— Яр! — заорала Лэйда. — Какого юдарда киснешь? Почему нет вина, девок и музыки?

Шуточка была вполне в духе герцогини, но муж даже не улыбнулся. Прищурился.

— Тебе письмо, — сказал, как будто ворочая камни, и кивнул на жёлтый лист бумаги.

Лэйда удивилась, схватила документ, пробежала глазами. Расхохоталась.

— Вот Берси… Вот гадёныш! Кстати, Яр, теперь, когда Эйд не у дел, может Уль вернёт мне моего мерзавца?

Какая-то волна прошла по лицу Медведя, но Лэйда не заметила. Она была настолько счастлива, что всё вокруг освещалось её собственным счастьем.

— Думаю, нет, — тяжело ответил Яр, откинулся на спинку кресла и прямо посмотрел на жену. — Твой… Берси грабил Серебряный щит. А это — земля уже не твоей юрисдикции…

— Зато Берси — моей юрисдикции, — гневно прорычала Лэйда. — Согласно древнему закону, Хранитель Морского щита сам судит своих чаек. Сам награждает и сам карает…

— Берси не за что награждать, — глаза Яра всегда темнели в минуты гнева. — Он подонок и негодяй…

— Да, — Лэйда рассердилась. В самом деле, какого юдарда Яр на стороне тех, кто против неё? — Подлец, мерзавец и негодяй. Но это — мой мерзавец…

Яр резко вскочил. Глаза его стали совсем тёмными.

— Твой? Почему ты так за него бьёшься?