Побеждённые (Часть 2)

В ноябре месяце в классе разыгрался довольно крупный скандал, и, как всегда, Мика и Петя оказались в самом центре события. У школьников вошло в моду постоянно сжимать в кулаке кусок черной резины для развития мышцы кисти, уверяли друг друга, что так всегда делают боксеры, резина эта хранилась среди прочего хлама в незапертом никогда складе на месте купола прежней гимназической церкви. Весь класс бегал резать себе куски для этих спортивных упражнений. Учитель физкультуры, встречавший мальчиков за этим занятием в куполе, даже хвалил их за рвение. Но Петя Валуев родился под несчастливой звездой: в тот день и час, когда за резиной забежал он, в купол сунула свой длинный нос Анастасия Филипповна. "Вредительст-во!" - вот слово, с которого она начала свой трибунал, приведя мальчика в класс и поставив пред всеми, как подсудимого.

- Я тоже резал резину, вот она! - закричал Мика, вскакивая, и оглянулся на класс, приглашая к тому же товарищей.

- Я тоже резал! И я! Мы все! Резина была брошена со всяким хламом! Физкультурник говорил нам, что делал из нее поплавки директору! Наш директор-то, оказывается, тоже вредитель!

Услышав все эти выкрики, Анастасия Филипповна поняла, что хватила через край и пахнет крупным скандалом. Она выпустила рукав Пети и занялась водворением порядка. Дело о резине было замято.

В ноябре праздновался день рождения Нины: против ее ожидания, Мика согласился выйти к праздничному столу и был очень оживлен; он даже читал свои стихи про школьную жизнь, среди которых наибольший успех имела "Ода великому математику".

К среде диковинных явлений

Пятиэтажных уравнений

И неделящихся дробей

С корнями высших степеней

Он позволял себе интимность:

Он математикою жил,

Он всей душой ее любил,

Но без надежды на взаимность!

Координатные системы

В себя впитавши целиком,

Он рвался в область теоремы,

К созвездьям лемм и аксиом!

Он без особого труда

Уже кончал писать тогда,

Когда другие начинали,

И по конвейеру он слал

Ответы тем, кто погибал,

И предвкушал сюрприз в журнале.

На всех контрольных осаждали

Его голодные рои,

Которые решений ждали,

Чтоб после выдать за свои.

Спасенный радостно икал

И Петька с чувством лапу жал.

Ася и Леля умирали со смеху, даже Олег и Нина улыбались, и все единодушно признали за Микой пушкинский дар. Ободренный успехом, Мика понес новую рукопись в класс. Он читал ее на большой перемене, стоя, как всегда в таких случаях, на парте посередине класса, когда кто-то крикнул ему: "Анастасия Филипповна у двери!"

Услышав это, Мика тотчас перескочил на эпиграмму в честь этой достойной дамы и с чувством отчеканил:

Шлифована по-пролетарски,

А первобытна, как зулус,

И не хранит отравы барской

Отточенный в райкоме вкус!

Анастасия Филипповна ворвалась и впрямь с видом разъяренного зулуса. Мика был вытребован к директору, но находчивого мальчика трудно было поставить в тупик.

- Я всегда рос в убеждении, что деликатность и такт необходимые качества культурного человека, - ответил он, - но Анастасия Филипповна вместе с пионервожатой дали мне хороший урок в противоположном, и я этим уроком воспользовался.

Директор попросил объяснения.

- Они неуважительно говорили перед целым классом об отце одного из моих товарищей. Я согласен извиниться перед Анастасией Филипповной, если она подаст мне пример и в свою очередь извинится перед Петькой Валуевым

Директор обещал выяснить в чем дело. Но комсомольское бюро цыкнуло на него, разъяснив, что дело касается обвиненного по пятьдесят восьмой. Мика остался под угрозой занесения в характеристику "издевки над идеологической сознательностью учителя".

Приближалось Рождество; за несколько дней до праздника отец Варлаам созвал братство на исповедь в квартире на Конной. Сговорились собраться в это утро у ранней обедни на Творожковском подворье. Мике всякий раз попадало за ранние обедни: от Нины потому, что он опаздывает из-за них в школу, от Надежды Спиридоновны за то, что, уходя, топает по коридору и заводит будильник, который трезвонит на всю квартиру. Без будильника, однако, Мика неизменно опаздывал. Петя и Мэри считали Мику почти мучеником, потерпевшим гонения за веру, а он считал их дом христианской общиной в миниатюре, - и по этим пунктам каждый из них втайне завидовал другому. Мика опоздал и в это утро и, стоя в последних рядах, отыскивал глазами голову Пети, которую узнал по "петуху" на затылке. Рядом с ним виднелась черная коса Мэри. Мика стал осторожно пробираться к ним.

- Мы уже за тебя беспокоились все нет и нет! - шепнул ему Петя, когда они оказались рядом.

- Едва успел; вчера вечером опять бурю выдержал - без этого у нас не обходится! - тоже шепотом отозвался "мученик".

- На духовном пути очень часто "враги человеку домашние его", шепнула Мэри.

Когда обедня кончилась, отправились к Валуевым. У них была елка, и ее стали устанавливать.

- Эту елочку, - похвастался Петя, - мы с мамой купили вчера у Владимирской церкви. Милиционер увидел и тотчас за нами, а мы словно воры улепетывали. Я и не подозревал, что мамочка так быстро бегает.