Побочные эффекты

– То есть вычислить прикрытие Досифея невозможно?

– Ну, мне кажется, это не может быть рядовой сотрудник: он не сумел бы так долго и умело покрывать Досифея!

– Ты, наверное, права… Так почему ты сказала, что Артем тебя беспокоит? Он что, тоже пленился чарами Досифея и забыл, зачем находится в общине?

– Я боюсь, с ним что-то случилось, и как бы не то, что с Дорошиной и Рашетовым!

– С чего ты взяла?

– Он не выходит на связь с отцом. В свете того, что происходит вокруг общины, я предполагаю худшее! Боюсь, как бы Досифей, поняв, что за него крепко взялись, не натворил дел! В лучшем случае, он просто свалит с деньгами, а в худшем…

– И что же в худшем?

– Тебе что-нибудь известно о «Народном храме»?

Негойда наморщил лоб и отрицательно покачал головой.

– Существовала такая секта в конце семидесятых годов прошлого века, и было это в Южной Америке. Точнее, в государстве Гайана, в Джонстауне, названном так по имени ее основателя Джима Джонса.

– Что еще за Джонс?

– Американский проповедник. Изначально идея у него была хорошая: создать церковную общину, где люди с любым цветом кожи были бы равны и жили как братья.

– Благами намерениями, как известно, вымощена дорога в ад! – хмыкнул Негойда. – Сколько раз бывало, что отличная идея перерастала во что-то чудовищное!

– Именно.

– И что там с ним, с этим Джонсом-то?

– «Народный храм», или «Храм народов», их по-разному называли, разросся до нескольких десятков тысяч членов, можешь себе представить?

– Н-да, Досифею такое и не снилось!

– Организация владела детскими садами, школами, печатными изданиями и так далее. Сначала она находилась в Штатах, но потом переехала в Южную Америку.

– Как это по-американски: верь, во что хочешь, но делай бизнес! А сбежали они от правосудия, я правильно понимаю?

– Точно! Суды были завалены исками от родственников сектантов, Джонса обвиняли в зомбировании людей, вымогательстве денежных средств и жесточайших наказаниях за отступничество и неповиновение лидеру.

– Ну да, в Гайане-то куда как спокойнее вести подобный бизнес – никто не придерется, разве что полиция, которая удовлетворится ежемесячной мздой и закроет глаза даже на космический корабль, если он вдруг приземлится посреди столицы… Как в Гайане столица-то называется?

– Джорджтаун.

– Надо же – Джорджтаун, Джонстаун… И что дальше было?

– Ну вот, говорят – опять же, точно не известно, – что Джонс после переезда слетел с катушек. То ли он заболел из-за резкой смены климата, то ли крышей поехал, только он начал принимать сильнодействующие препараты, угнетающие центральную нервную систему и, по некоторым свидетельствам, окончательно тронулся. Джонс возомнил себя мессией, и как раз в этот момент власти США решили-таки выяснить, что происходит в секте – под давлением родственников и общественности, как водится. Общину и раньше проверяли, но фасад выглядел благостно и пристойно, поэтому предъявить претензии не представлялось возможным. Но в семьдесят восьмом году одному конгрессмену, не вспомню сейчас его имени, поручили окончательно разобраться в деятельности Джонса и поставить в деле жирную точку. Конгрессмен выяснил, что многие члены общины хотели бы ее покинуть, но опасаются мести со стороны Джонса и его самых верных последователей. Расследование послужило кульминацией событий и привело к трагической развязке. Джонс отдал приказ убить конгрессмена и всех, кто вместе с ним собирался вывезти членов секты – погиб даже журналист, снимавший на камеру все происходящее. После этого Джонс собрал свою паству и предложил им добровольно совершить суицид. Тех, кто отказывался, насильно поили отравленным вином, в том числе и детей…

– Детей?!

– Да, в тот день их погибло больше двухсот. А всего умерли больше тысячи человек!

– Господи помилуй…

– Кстати, многие согласились со своим проповедником: взрослые перерезали горло детям, а потом себе или друг другу, желая попасть в рай, который им всенепременно обещал окончательно сбрендивший Джонс! По свидетельствам выживших, сам он струсил и передумал делать то, к чему принудил других, и кто-то из ближнего круга его застрелил. Но, раз уж мы об этом заговорили, существует и другая версия случившегося в Джонстауне, которую причисляют к теориям заговора.

– Неужели? – пробормотал Дмитрий, которого рассказ Аллы потряс.

– Сторонники таких теорий полагают, что гибель секты – дело рук агентов ЦРУ.

– Это еще зачем?!

– Ну, говорят, Джонсу нравился Советский Союз, и он мечтал получить статус эмигранта и вместе со всей своей паствой перебраться за кордон!

– Вот уж подарочек был бы, ничего не скажешь!

– Вряд ли его план был осуществим, потому-то версия об участии в деле ЦРУ выглядит притянутой за уши.

– То есть они, типа, узнали, что он навострил лыжи в соцлагерь и решили задушить попытку на корню?

– Как-то так.

– Не, – покачал головой Дмитрий, – сомневаюсь я! Проще поверить, что Джонс свихнулся и уложил своих людей!

– Проще – это да.

– Погоди, ты же не… Постой, ты веришь в эту теорию?