Побоище князя Игоря. Новая повесть о Полку Игореве

Игорь стал расспрашивать про Вышеслава:

   — Слышал я, что сей муж ныне вашему князю служит?

   — Истинная правда, княже, — ответили слуги. — Князь наш пожаловал Вышеслава Бренковича тиунством.

   — А где живёт новый тиун вашего князя?

Кто-то из челядинцев вызвался показать дорогу.

Было уже довольно темно, когда Звяга постучал в ворота высокого дома, обнесённого крепким тыном, стоявшего в нескольких минутах ходьбы от княжеского терема.

На стук из-за ворот раздался голос дворового человека:

   — Чего надо?

   — Вышеслав Бренкович дома ли? — громко спросил Звяга.

   — Кому он понадобился? — развязно поинтересовался дворовый.

   — Гость к нему именитый.

   — Сейчас доложу. Как звать гостя-то?

   — Игорь Святославич.

Протопали по дощатому настилу удаляющиеся шаги, и всё стихло. Прошло много времени, прежде чем где-то в отдалении скрипнула дверь, вновь зазвучали шаги, уже приближающиеся и торопливые. Стукнул засов, и в воротах открылась узкая дверца.

Тот же самый голос, но уже почтительный, произнёс из темноты:

   — Милости просим, гости дорогие.

В тёмных сенях Игоря встретила служанка со светильником в руке. Она поклонилась Игорю и повела за собой, отворяя перед ним низкие двери переходов и комнат.

Вот служанка отворила ещё одну дверь и посторонилась, пропуская князя вперёд.

Игорь перешагнул через порог и оказался в просторной горнице, освещённой пятью свечами в медном подсвечнике. Подсвечник стоял на столе, покрытом белой скатертью. За столом сидел Вышеслав.

При виде Игоря он встал и властно сказал служанке:

   — Домаша, собери-ка угощение для гостей.

Домаша молча поклонилась и скрылась за дверью.

Вышеслав приблизился к Игорю. Они крепко обнялись и несколько мгновений держали друг друга в объятиях. Затем заговорили оба враз:

   — Ты как здесь оказался?

   — Долго рассказывать. А ты как?

   — Прознал, что ты здесь обретаешься, вот и приехал.

   — Понятно.

   — Сколько же мы не виделись?

   — Без малого три года.

   — Иль не ложилось тебе у суздальского князя, что ты к козельскому служить нанялся?

   — Не ложилось... — При этих словах лицо Вышеслава омрачилось.

Игорь понял, что Вышеслав чего-то недоговаривает, и постарался перевести разговор на другое:

   — Изольда небось уже родила тебе сына или дочь?

   — Может, и родила, да только не мне, — сквозь зубы процедил Вышеслав. — Отнял у меня Изольду Всеволод Юрьевич, чтоб ему пусто было!

   — Как так отнял? — обомлел Игорь. — По какому праву?!

   — По праву сильного, — жёстко ответил Вышеслав. — По тому праву, по которому все князья живут. Приглянулась она Всеволоду Юрьевичу, вот он и сделал её своей наложницей. А мне путь указал на все четыре стороны.

   — М-да, — только и произнёс Игорь, не зная, как утешить друга.

Храня мрачное молчание, Вышеслав уселся на скамью. Игорь опустился рядом.

Чувствуя, что гнетущая пауза затягивается, Игорь сказал, словно оправдываясь:

   — Кто бы мог подумать, что Всеволод Юрьевич столь падок на женскую красу. Это я виноват, Вышеслав. Хотел как лучше, а получилось хуже некуда.

   — Я тебя не виню. — Вышеслав печально вздохнул. — Верно сказано: чему быть, того не миновать.

   — Отчего же ты в Козельск подался, а не ко мне? — спросил Игорь, обняв друга за плечи.

   — Не хотел тебя с Олегом ссорить. Он, поди, до сих пор по Изольде вздыхает?

   — У Олега теперь имеются наложницы не хуже Изольды, и не одна, а целых три. Видел я их — красавицы писаные! Все три басурманки.

   — Падок твой брат на чужеземок, — усмехнулся Вышеслав. — Чем ему наши-то девицы нехороши?

   — Кто его знает. — Игорь пожал плечами. — Может, кровь половецкая в нём играет: подавай тёмнооких да чернобровых. Ну что, поедешь ко мне в Путивль?

   — Нет, не поеду. — Вышеслав отрицательно мотнул головой. — В Козельске я осел, здесь и жить буду. Уж не обессудь.

Горько было сознавать Игорю, что лучший друг не стремится к встрече с ним, но укорять этим Вышеслава он не стал. Может, тот лишь на словах не держит обиду на Игоря, а в душе наоборот. Да и от Олега всего можно ожидать, человек он злопамятный.

Невесёлая получилась встреча у когда-то закадычных друзей, невесёлым было и расставание.

Ранним утром собрался Игорь в обратный путь.

Вышеслав уговаривал его погостить несколько дней, но всё напрасно. Иначе представлял Игорь свою встречу с другом, надеялся, что в Путивль вернутся они вместе. Разочарование породило в нём обиду, а обида за ночь превратилась в глухое раздражение. С таким чувством Игорь и покинул Козельск, холодно простившись с Вышеславом.

«Он уже не тот, — мрачно размышлял Игорь, покачиваясь в седле и глядя отрешённым взглядом на пустынную лесную дорогу. — Да и я другим стал. Изменили нас время и невзгоды. И, стало быть, отныне у каждого из нас своя дорога».

Но напрасно пытался Игорь себя успокаивать, на сердце у него лежал камень. Больше всего на свете ему хотелось повернуть коня обратно или услышать за спиной топот копыт догоняющего наездника и чтобы тем наездником был Вышеслав.

Глава девятнадцатая ЗАБОТЫ КИЕВСКОГО КНЯЗЯ