Побратимы Гора

— Это было сделано со мной Желтыми Ножами пять лет назад, — объяснил он. — Я потерял сознание, а они приняли меня за мертвого. Я очнулся позже, и выжил.

— Я услышал о таких случаях, — кивнул я.

— Это ужасно, — сказал он.

— Часть кожи восстановилась, — отметил я, но при этом я отлично видел, что в большая часть головы моего друга представляла зарубцевавшийся шрам, с просвечивающей местами оголенной костью черепа.

— То немногое, что восстановилось, — с горечью сказал Грант.

— Повезло, что Ты не истек кровью, — успокоил я.

— Ты думаешь?

— Я уверен.

— Возможно, — вздохнул он.

— И многие знают об этом?

— Только Ты и не знал, — сказал Грант. — Вообще-то это не новость.

— Понятно, — улыбнулся я.

— Ну, еще Васнаподхи не знала, — добавил он. — Когда я шляпу снял, ее от избытка чувств вырвало.

— Она — всего лишь рабыня, — усмехнулся я, бросив взгляд на опустившую голову Васнаподхи.

— Ты не задаешься вопросом, почему это Грант колесит по Прериям, и почему он проводит так мало времени со своим собственным народом? — спросил мой друг.

— Стойбище вот-вот падет окончательно, и это — неизбежно, — я попытался перевести разговор в более практическое русло. — Я предлагаю, срочно уходить, пора спасать свои жизни.

— Я предпочитаю находиться Прерии потому, у краснокожих животы крепче! — зло сказал Грант, ответив на свой же вопрос.

— Всадники! — крикнул Кувигнака. — С кайилами!

Мы развернули наших кайил, готовясь к бою.

— Это — Кайилы! — приглядевшись, обрадовано сказал Кувигнака.

Пять воинов, клана Напоктан, каждый с заводной кайилой на привязи, остановились около нас.

— Женщины и дети, находятся в том направлении, — показал им Кувигнака.

— Васнаподхи, — вдруг воскликнул один из воинов. — Это Ты?

Васнаподхи, выглядевшая совершенно беспомощно, немедленно упала на колени. Губы девушки задрожали, а глаза до краев наполнились слезами. Она испуганно смотрела вверх, на краснокожего воина.

— Да, Господин! — наконец смогла выговорить она.

— Быстрее! — крикнул вожак воинов, и они быстро набирая скорость, помчались в сторону указанную Кувигнакой.

Я расслышал интонации, с которыми Васнаподхи произнесла слово «Господин» обращенное к молодому краснокожему. Это вовсе не было простая констатация факта, с которой любая рабыня могла бы обратиться к любому свободному мужчине, выражая понятную скромность и уважение перед ним. Это скорее было сказано с интонациями, как если бы он был ее истинным господином.

Грант, как я заметил, уже надел свою широкополую шляпу. Видимо, он не хотел пугать, своим видом молодых воинов.

— Это — Вайейека, — уверенно сказал я, обращаясь к Васнаподхи.

— Да, Господин, — признала она, посмотрев на меня заполненными слезами глазами. Теперь-то я понял, почему она спряталась от него в стойбище. Она просто боялась своих чувств. Я уже не сомневался, впрочем, уверен, как и сама девушка, что она всем сердцем по-прежнему любила его. По ее глазам, ее голосу, по тому, как она сказала ему «Господин», я понял, что она все еще, глубоко в душе, рассматривала себя, как его рабыню.

Грант, не менее проницательный мужчина, чем я, тоже заметил это.

Васнаподхи встала, потерянно глядя вслед всадникам. Она, с плачем, протянула руку за ними.

— Позвольте мне следовать за ним, Господин, — попросила она Гранта. — Пожалуйста!

— Разве Ты получила разрешение подняться, рабыня? — поинтересовался торговец.

Она не понимая, смотрела на него. Тогда Грант, с сильным ударом тыльной стороны ладони, сбил ее с ног, отбросив в траву. Она посмотрела на него, не веря в происходящее. В уголке ее рта появилась кровь. Грант, не церемонясь, заставил ее вытянуть руки вперед, и скрестить запястья, после чего крепко связал их одним концом длинной привязи, и за нее вздернул девушку на ноги.

— Ты ему не принадлежишь, — строго напомнил торговец. — Ты моя собственность.

— Да, Господин, — проскулила она, глотая слезы.

Грант забрался на свою кайилу. Он накинул на луку седла свободный конец ее привязи, и пообещал:

— Если мы выживаем, то тебе предстоит узнать, что твое нарушение правил заработало для твоей спины превосходную порку.

— Да, Господин, — заплакала она.

Со всем своим сердцем она хотела бы сейчас бежать за Вайейекой, но она пойдет за Грантом. Ее желание ничего не значило. Она была рабыней.

— Я был слишком поглощен самим собой, — объяснил Грант. — Иногда я позволяю подобному выходить наружу. Я благодарю вас обоих, друзья мои, за то, что с пониманием отнеслись ко мне и моим чувствам.

— Поехали, — предложил Кувигнака. — Уже почти стемнело. Надеюсь, что многим удастся покинуть стойбища, верхом или пешком.

— Надеюсь, Вы пойдете со мной? — с надеждой спросил Грант.

— Нет, — мотнул головой Кувигнака.

— Война — дело воинов, — напомнил Грант.

— Мы — воины, — гордо заявил Кувигнака.

— Тогда, желаю Вам всего хорошего.

— Мы тоже, желаем тебе всего хорошего, — сказал я.

— Оглу вастэ! — крикнул Кувигнака.

— Оглу вастэ! — отозвался Грант. — Удачи!