Побудь моей навсегда

Гневно сжимаю руки, глядя на то, как Оксана обрабатывает своего папашу. Спустя столько недель, когда я уходил от любых её попыток увидеться или поговорить, она подключила в дело тяжёлую артиллерию, отца. Тот, при всём моем отношении к его дочери, был действительно не при чем. Да и в-целом Дмитриев — хороший мужик. Не подлый, честный, насколько это вообще возможно в человеческой природе. Но Оксана умело манипулировала им, заставляя и реальность видеть через призму её лжи и хитрости, и необъективным быть в том, что касалось горячо любимой дочери. Помню, как однажды, в начале наших отношений, мы с " Окси" лениво болтали ни о чем в кровати после бурного секса. У нее зазвонил мобильный, и Оксана, не преминув даже в этой ситуации выгодно и красиво изогнуться, потянувшись за ним, закатила глаза. " Отец"- недовольно сообщила она, но трубку сняла. А дальше, проявив чудеса актерского мастерства, принялась щебетать в трубку, как сейчас пытается переслать зачёт противной преподавательнице, что гнобит её, бедную, ни за что. Просто за то, что она- дочь известного человека. Я спрятал усмешку, услышав из динамика приглушенное недовольство и обещания разобраться. Пока Дмитриев разражался тирадой о том, что не потерпит предвзятого отношения к его дочери, Окси уже забралась на меня сверху, поблескивая глазами и улыбаясь. " Не надо, пап. Потом меня будут считать наглой мажоркой"- смиренно выдала она в ответ на очередное возмущение. А после, сообщив, что ей уже пора, сбросила вызов и рассмеялась. " Ну вот, и с универом папа решит теперь. "- с этих слов начался наш второй раунд безудержного секса….

— Послушай, Руслан. — Владимир Дмитриев шагнул ко мне, что-то предварительно шепнув дочери, отчего та, недовольно сверкнув глазами, отошла в сторону- Давай обсудим всё? Сядем, спокойно поговорим? Разойтись вы всегда успеете, а перечёркивать столько лет отношений…

Кривлюсь в грубой ухмылке, вспоминая, как перелистывал страницы толстой папки со свидетельствами измен " Окси". Чудо какие отношения, "дай Бог каждому"!

— Мне не о чем говорить. Я решение принял и менять его не собираюсь. Она мне изменяла и не раз. Такого не прощают. — снимаю его руку со своего плеча, разворачиваясь к машине- А вам я бы рекомендовал спросить у дочери, от кого она делала три аборта. Вы ведь в курсе, что внуков у вас уже быть не может? По крайней мере, родных — это точно. — с садистским удовольствием наблюдаю, как Дмитриев меняется в лице, осознавая новую реальность.

Дмитриев, красный как рак, оборачивается на дочь. Та, с ненавистью взглянув на меня, шагает было к нему, но он останавливает её:

— Оксана, это…правда? — полузадушенным шепотом произносит он, отчего мне на минуту становится его жаль.

— Папа, да какая разница?! — взрывается Оксана, понимая, что всё идёт не так, как она запланировала- Сейчас можно усыновить ребенка, или суррогатное… И вообще, он врёт!

— Я о твоих изменах. — кивает он в мою сторону.

— Ты серьезно? Папа, он меня бросил, хоть мы были вместе много лет! Бросил прямо перед свадьбой, а ты сейчас на его стороне?! — начинает свой театр одного зрителя " Окси". Дмитриев мечется меж нами точно Каштанка, не зная, чьей правде отдать предпочтение. Помогая ему, отодвигаю в сторону одного из его охранников:

— Ну, не буду мешать милой семейной сцене. И, Оксана, я бы попросил тебя больше не приезжать- моей девушке это вряд ли понравится. — знаю, что веду себя как мстительный подросток, но такое тепло разливается внутри от её ошарашенного вида. Но " Окси" не была бы самой собой, если бы мгновенно не сориентировалась.

— Ну вот, ты видел? — несётся мне вслед- Он просто нашёл себе другую, поэтому и бросил меня! Я говорила тебе… А ты ему верил! Ему, а не мне!

Удивлюсь упрямству этой женщины- буквально на глазах меняет версии, подгоняя реальность под свою " правду". Лишь бы самой выигрышно и невинно выглядеть. Точно кошка, что всегда приземляется на четыре лапы, Окси любую ситуацию выкрутит себе на пользу

По пути на работу кошусь на экран телефона. " Другая", которую я нашел, упрямой оказалась. Оттого даже интересно — через сколько сломается, согласится. А в том, что она согласится, я не сомневался. Ульяна Юрьевна на третий-четвертый день откровенного прессинга ещё сама прибежит.