Почему бы и нет

Игорь не объяснил ничего внятного, что-то мычал, приводил доводы, но Оля уже много знала, поэтому его слова были смешными, как у двоечника, который искал оправдания, почему не сделал уроки. Она поставила ему ультиматум: или он возвращает в рабочее состояние потерянный по его инициативе контракт (причину Оля не стала выслушивать), или она, как основной акционер, уволит его с поста директора.

Оля видела в школе, как детки смотрели на нее как на маму, но в то же время видела и такие взгляды, от которых было не по себе. Взгляд Игоря был смесью и того и другого. Он, то разинув рот, слушал ее, то сжимал губы, и в этот момент можно было услышать его мысли.

С паршивым настроением Оля пошла домой. Проходя мимо соседнего подъезда, она заметила бабушку. Когда шла в бухгалтерию, а это часа четыре назад, она, так же потупив взор, сидела на скамейке.

— Здравствуйте, можно я посижу с вами?

Бабушка не ответила, а только молча тяжело кивнула головой. Женщина была ухоженной, совершенно не похожа на тех, что попрошайничают, хотя и среди них были очень аккуратные.

— Что-то случилось? — спросила Оля.

Женщина подняла голову, в ее глазах была печаль. Наверно, так смотрят матери, когда все теряют. Она достала платок и вытерла глаза.

— Он выкинул его, — чуть дрожащим голосом сказала она.

— Что выкинул? — спросила Оля.

— Пианино, мне его подарил еще мой отец.

— Выкинул?

— Да, оно было старым, стояло в зале, уже не играло, было разбитым, столько раз переезжало. Но он даже не спросил меня.

— А кто он?

— Сын, — как-то обреченно сказала бабушка. — Конечно, оно занимало место, я иногда садилась и перебирала клавиши, а там молоточки стукали.

— Вы уже давно сидите. Пойдемте, прогуляемся, — предложила Оля женщине.

Конечно же, это плохо, что выкинули пианино, но разве его вернешь? Женщина тяжело встала, взяла Олю под руку, как обычно берут мужчину, и они отправились в сторону парка. Оле и самой надо было прогуляться, а то опять эти пустые стены и тишина, от которой ей становилось плохо. Через полчаса они вернулись. Бабушка рассказала, как в свое время играла, как работала в тылу, а после преподавала в музыкальной школе. Жили в бараке, потом в маленькой квартире, где не было места для пианино, и его поставили в сарай. А когда купили квартиру и поставили пианино в зал, оно уже не играло.

— Мам, мы тебя потеряли, — радостно шел ей навстречу уже не молодой мужчина. — Здравствуйте, — поздоровался он с Олей. — Пойдем, мне надо тебе кое-что показать. И вас прошу тоже, — он пригласил и Олю.

Они поднялись на пятый этаж, открылась дверь и выбежал мальчик. По его лицу было видно, что в доме произошло что-то очень интересное. Женщина хотела что-то сказать своему взрослому сыну, но, молча опустив руки, осторожно вошла в коридор.

— Бабушка, идем сюда, — позвала девочка и сразу забежала в зал, — идем-идем.

Женщина вздохнула и, сняв обувь, прямо в пальто вошла в комнату и сразу замерла. Оля увидела на ее лице удивление.

— Ну, как тебе?

Оля заглянула в зал. У стены стояло новенькое белое пианино. Бабушка трясущимися руками прикоснулась к полированной крышке, открыла ее и нажала на первую клавишу.

— Ура!

— Мам, поздравляем тебя с днем рождения.

— Так оно же в августе, — удивилась бабушка.

— А мы и в августе тебя еще раз поздравим.

Вот так все просто. Оля смотрела на женщину, которая еще несколько минут назад обижалась на весь белый свет, и вот теперь была, похоже, самой счастливой. «Может, и у меня так же все будет. Вадим поправится, и мы снова будем бродить по городу, а потом пойдем в кино», — думала Оля, возвращаясь к себе в дом. Теперь пустые стены ее не отталкивали, и она первый раз за месяц спокойно уснула. Что ей снилось, Оля не помнила, но проснулась от сексуального желания. Открыла глаза, представила, что занимается сексом, и только от одной мысли ей стало приятно. Снова ощутила себя живой, снова желанной и такой страстной. Но тут Оля отдернула руки от груди, вспомнила про Вадима, как он там лежит беспомощный, а она тут размечталась, словно ничего не произошло. На душе стало противно и стыдно, словно она ему изменила. Резко села и, найдя тапочки, пошла умываться.

— Здравствуйте, Валерий Степанович, — Оля договорилась еще раз встретиться с агентом клиники.

— Спасибо, что нашли время, завтра вашего мужа перевозят. На понедельник уже запланирована операция. Не переживайте, все будет хорошо.

— У меня остался последний платеж, смогу закрыть его только в среду.

— Не страшно, вы сделали все что смогли, теперь пусть работают хирурги. Я должен сказать большое спасибо за поддержку и золотые руки Андрею Валентиновичу. Спасибо вам.

В кабинете, где они сидели, присутствовал хирург, который оперировал Вадима. Как говорила Галина Анатольевна, он и правда талант от бога, смог сделать то, что другие бы побоялись, и Оля верила ее словам.

— А когда можно будет к нему прийти?

— На следующий день после операции, как освободитесь, приходите, я попрошу, чтобы вам выписали пропуск.

— Спасибо.