Почему евреи не любят Сталина

Благодаря проявленной настойчивости писательскому руководству удалось вскоре хотя бы частично реализовать свой ранее отвергнутый «еврейский проект» и тем самым спустя шесть лет после ухода Сталина хотя бы по минимуму добиться реабилитации в СССР еврейской словесности. Уже в том же 1959-м в СССР вышли в свет на идише три книги избранных произведений классиков еврейской литературы, причем тридцатитысячным тиражом каждая. Первым появился сборник рассказов Ицхока-Лейбуша Переца, затем — рассказы Менделе Мойхер-Сфорима и следом — «избранные сочинения» Шолом-Алейхема. Разумеется, в этот последний сборник не вошел роман «Кровавая шутка» (1913), написанный под впечатлением от печально знаменитого процесса в Киеве над Менделем Бейлисом. «Остались за скобками» и произведения классика, исполненные сионистским пафосом: например, публицистическая статья «Зачем евреям свое государство?» (1904), подготовленная сразу после смерти Теодора Герцля.

Такое показное и селективное по сути издание давно уже умерших к тому времени классиков еврейской литературы подействовало на сообщество советских еврейских писателей отнюдь не однозначно. Некоторые из них — даже члены ССП — стали уходить в сферу неофициальной творческой активности. В конце 1950-х гг. в Москве, например, появился нелегальный кружок любителей идиша, основанный Р. Л. Баумволь (1914–2000), И. Б. Керлером (1918–2000) и 3. Л. Телесиным (1907–1996).

Однако большинство входивших в ССП еврейских литераторов были полностью лояльны к советской власти. Они готовы были на любой конформистский компромисс с нею только ради самой возможности творить на родном языке.

Неформальным лидером этих в полном смысле слова советских еврейских писателей стал идишский поэт Арон Вергелис. Несмотря на свою относительную молодость (к началу 1960-х ему было чуть больше сорока лет) он «котировался» в аппарате ЦК как наиболее авторитетный эксперт по еврейской культуре. Не случайно именно его юбилейная статья о Шолом-Алейхеме была напечатана 1 марта 1959 г. в «Известиях» и «Литературе и жизни». Родившись на Украине на первом году Советской власти, Вергелис в 1940-м окончил Московский государственный педагогический институт им. Ленина, где до 1938 г. на литфаке функционировало еврейское отделение. Он считал себя учеником «пролетарского» еврейского поэта Ицика Фефера, который еще в годы войны начал «помогать» органам госбезопасности, сотрудничая с ними и даже после ареста в конце 1948 г., чуть ли не вплоть до вынесения ему смертного приговора. Между тем Вергелис счастливо избежал репрессий в еврейские «черные годы», причем несмотря на то, что в 1947–1949 гг. руководил во Всесоюзном радиокомитете еврейской редакцией иновещания, а также литературным альманахом «Геймланд». Чтобы тогда уцелеть, он направил в декабре 1949 г. в партбюро ССП пространный анализ «порочных особенностей» и «националистической сути» еврейской литературы[348]. Правда, с началом «оттепели», наоборот, стал активно содействовать возрождению идишской литературы и культуры. В частности, подготавливал для руководства ССП проекты соответствующих записок в ЦК, участвовал в интенсифицировавшихся тогда контактах с представителями западных еврейских СМИ[349].

Поэтому не было ничего удивительного в том, что именно Вергелис направил 24 мая 1960 г. личное послание Хрущеву, решив уведомить его о своих соображениях по поводу будущего советской еврейской литературы. Неофициальный характер этого обращения (не от руководства ССП, а от рядового его члена) диктовался, очевидно, тем, что стоявшее за Вергелисом руководство ССП только таким обходным путем — «через голову» аппарата ЦК (блокировавшего все попытки «чрезмерной» либерализации «еврейской политики») — могло обратиться к первому человеку в партии и государстве.

В письме к Хрущеву Вергелис изложил свой план возрождения еврейской литературы в СССР, для инициации которого следовало бы вначале осуществить: 1) выпуск на еврейском языке литературно-художественного и общественно-политического периодического издания (журнала или газеты, наподобие «Литературной газеты»); 2) публикацию в качестве приложения небольших книжек серии «Библиотечка еврейской советской литературы»; 3) возобновление иновещания по радио на еврейском языке. Необходимость реализации этих задач мотивировалась главным образом такими политически важными для советского режима императивами, как противодействие влиянию иудаизма и сионистской пропаганды на сознание евреев внутри страны, а также завоевание в противоборстве с той же сионистской пропагандой симпатий еврейской леволиберальной общественности на Западе[350].

Аппарат ЦК, обжегшийся в 1956 г. на неудачной попытке поддержать аналогичный официальный проект ССП, теперь, как и следовало ожидать, уже не стал так рисковать в отношении «частной» инициативы Вергелиса.