Почему и я христианин

"… Большинство людей, производящих и производивших этот прогресс, не признает себя христианами. Но если христиане по имени изменяли делу Христову и чуть не погубили его, если бы только оно могло погибнуть, то отчего же не христиане по имени, словами отрекающиеся от Христа, не могут послужить делу Христову? В Евангелии мы читаем о двух сынах; один сказал: пойду — и не пошел, другой сказал: не пойду — и пошел. Который из двух, спрашивает Христос, сотворил волю Отца? Нельзя же отрицать того факта, что социальный прогресс последних веков совершился в духе человеколюбия и справедливости, т. е. в Духе Христовом. Уничтожение пытки и жестоких казней, прекращение, по крайней мере на Западе, всяких гонений на иноверцев и еретиков, уничтожение феодального и крепостного рабства — если все эти христианские преобразования были сделаны неверующими, то тем хуже для верующих"…

(реферат "Об упадке средневекового миросозерцания", 1891).

Впрочем, сейчас мне лучше обойти проблемы социального строительства, где борьба со старым злом бывает связана со страшным новым злом подавления интеллектуальной свободы. Но вот для всех неоспоримо: поколения ученых трудятся над задачами избавления детей и взрослых от бессмысленных страданий, и при всяком их нелегком успехе совершается, пусть только внешняя, но все же реальная победа над таинственном злом мира — принципиальна такая же, как тогда, когда сын Человеческий исцелял больных. Кажется, все-таки не совсем случайно эмблемой организованного милосердия стал КРАСНЫЙ КРЕСТ — крест нашего Господа. Один покойный многими чтимый церковный старец, побывав в больнице, сказал о врачах, сестрах и нянях: "Они впереди нас идут в Царство Небесное"… Таково же бывает поразительное впечатление от теории и практики педагогического служения, которое в основу своей борьбы со злом мира за юную душу ставит христианский принцип ЧУДОТВОРЯЩЕЙ ЛЮБВИ…

Конечно, тут остается еще для всех открытым вопрос: насколько все это "неверующее христианство" питается корнями христианства верующего в видимой и невидимой наследственности поколений. Достоевский писал: "Без христианства же человечество разложится и сгниет" (Записная книжка). Он имел в виду христианство вероисповедания; но для всех должно быть ясно, что это абсолютно верно соотносительно христианства этического — христианских ПРИНЦИПОВ милосердия, правды, интеллектуальной свободы.

…Так многообразно действует Дух Христов в человечестве доброй воли. Опять вспоминаю, что сам-то по себе биологический вид "человека" имеет сколько угодно и таких представителей, которые не отличаются от животных, а то бывают даже и воплощением зла; но спросим: почему все-таки само это слово "ЧЕЛОВЕЧНОСТЬ" стало священным для всех? Потому что оно подразумевает не биологическую только и не одержимую злом человечность, а человечность доброй воли. Раньше говорили: "побойся Бога". Теперь в подобных случаях говорят: "БУДЬ ЧЕЛОВЕКОМ!".. Нет былого религиозного страха, но мы слышим в этом упреке в сущности религиозный призыв — приподняться к некоторой ИДЕАЛЬНОЙ ЧЕЛОВЕЧНОСТИ. И что бы не думали мы о Христе — все мы, верующие и неверующие люди доброй воли, одинаково чтим присутствующий в нашей душе, в нашей совести Идеал Человека. Когда в явлениях прекрасной, святой человечности изображается Христос — то все мы, при всех различиях нашего понимания и непонимания, одинаково испытываем неизъяснимое волнение, радость, душевный подъем… Разница между нами в том, что для неверующего это — увы, всего лишь только "эмоции", за которыми НИЧЕГО НЕТ, пустота мрака и смерти. Мы же, Божьей милостью христиане, как и последователи других религий, видим здесь Божественный свет, ощущаем Реальность глубочайшую, абсолютную — "СИЛУ ГРЯДУЩЕГО ВЕКА" (к Евреям, гл.5). Мы чувствуем тогда, что КРАСОТА идеальной человечности не вмещается в здешней жизни человека — ВЫШЕ этой жизни. РЕАЛЬНЕЕ этой жизни… Все происходит — ЭТО пребывает в Божественной абсолютности. Как это совершается — мы не знаем.

Я могу уверенно заключить, что как ни мало сравнительно арифметическое число верующих христиан — принципиальное значение нашей интуиции Личности Христа, Вечного Человека, универсально. Последователи других религий полагают, что мы идеализировали Учителя Иисуса, приписали Ему Божественную Святость. Но они сами почитают Божественную Святость — ту самую, что мы увидели во Христе. И неверующие — не служители зла, а неверующие люди доброй воли, у них нет никакой реальной интуиции и, видит Бог, они в этом не виноваты; но есть у них, как это можно назвать, интуиция ДУХОВНОЙ КРАСОТЫ. Она направляет их лучшие поступки, во всяком случае — их стремления и оценки, — и это та самая, одна и та же, единственная, абсолютная КРАСОТА ПРЕСВЕТЛАЯ, которую явил нам Христос… О чем же нам спорить? Мы, христиане, духовны едины со всем человечеством доброй воли, которому единосущен Христос.

ЕВАНГЕЛИЯ — ИКОНЫ ХРИСТА

…Мы уже не знаем

Христа во плоти

К Коринфянам II, гл.5